Шло время… Проходили занятия. Постепенно из моего дневника исчезли «двойки», а затем и «тройки»… Потом настала очередь и «четвёрок»… Хоть я и не успел исправить такую же отметку в табеле за третью четверть… Однако за весь восьмой год обучения мне поставили «отлично». Потому что эту «пятёрку» я заработал очень честно… Слишком трудно и крайне тяжело… Но всё-таки заслужил…
Затем наступила оттепель… Меня оставили в относительном покое… Ведь летом были трёхмесячные каникулы, а с третьего сентября и по 25. декабря мы собирали хлопок… В общем, всё вернулось на свои места… Моё долгое мучение и не менее значимое терпение не прошли стороной… Вознаграждение состоялось в виде моей отличной успеваемости и, соответственно, учительской благосклонности…
По прошествии почти года, что не могло ей не помочь… Ведь время — это какой-никакой, но всё-таки лекарь… Наша учительница Раиса Васильевна оттаяла и сердцем, и душой. Ежедневные занятия стали проходить в привычной дружественной атмосфере. Возобновились и репетиции школьных спектаклей… Где меня уже не забывали в ином аспекте… Если в прошлом, то есть в Гоголевском «Ревизоре» я играл какого-то заштатного чиновника… То теперь мне доверили роль свободолюбивого борца Данко… Естественно, что и к этому амплуа я готовился не на шутку… Поэтому на спектакле не только мои реплики и монологи впечатлили зрителей… «Вырванное» из моей груди картонное сердце пылало на сцене самым натуральным образом… Рассыпая вокруг искры бенгальского огня…
«Да ещё так сильно!.. — усмехнулся я от столь приятных воспоминаний. — Что все мои попутчики, «как бар-раны!», так и остались на своих местах… Они-то думали, что будет две-три искорки… А «моё» сердце пылало и пылало… Пока не погасло… Но всё ещё дымилось, обжигая мне руку… Алюминиевая вставка тогда чуть было не расплавилась, но всё же выдержала… Сигнальный огонь, конечно же, держать гораздо удобнее… Но у нас же такого добра тогда не имелось. Вот и приходилось обходиться своими знаниями и кое-какими опытами… Экспериментами! А Раиса Васильевна тогда была очень довольна спектаклем… Что да, то да… Ведь потом мы всей нашей театральной труппой пошли пить чай в её кабинете… Довольные сами собой и ею лично…»
Действительно… Наша учительница русского языка и литературы была крайне довольна самодеятельной постановкой спектакля «Данко» по произведению Максима Горького. Ведь мы тогда постарались на славу…
А спустя какое-то время к родителям Улановским заехали двое солдат, которые служили в Афганистане с их сыном Максимом. После своей демобилизации они не смогли проехать мимо родительского дома погибшего товарища… Загорелые парни гостили всего один вечер и одну ночь. Утром они уехали к себе домой… Но Раиса Васильевна была счастлива, как никогда…
Говорили, что эти демобилизованные солдаты привезли родителям какое-то известие… Очень секретное… Что будто бы рядовой Улановский не погиб в той засаде… Что вместо него в цинковый гроб положили другое тело… Неизвестного, то есть так и неопознанного солдата-водителя… Сгоревшего вместе со своим автомобилем КАМАЗ. Что на самом-то деле их Максим попал в плен к афганским душманам… А значит, он до сих пор жив! Хоть и в стане врагов. Однако Советское правительство предпринимает все меры по освобождению наших военнопленных… Что уже кого-то из советских солдат моджахеды отпустили… Вернее, обменяли на своих. И, следовательно, скоро они освободят и Улановского Максима Васильевича!
Мы этого ещё не знали… Но проводив двух своих гостей до автобусной остановки и дождавшись вместе с ними приезда маршрутки… Раиса Васильевна потом долго-долго махала им вслед платочком… И плакала… Ничуть не стесняясь своих слёз… А потом она вернулась домой, привела себя в порядок и пошла в школу… По дороге седая учительница зашла в продовольственный магазин и накупила в нём всяких конфет… Наш класс оказался первым… Кому Раиса Васильевна стала раздавать сладкие гостинцы… Мы хоть и являлись старшеклассниками, но сразу же съели эти три-четыре конфеты, доставшиеся каждому из нас… Мы ничегошеньки не понимали, что же произошло… Но по счастливым глазам учительницы догадывались о том, что случилось нечто особенное… Вернее, что-то хорошее и замечательное…