Однажды, во время моего очередного визита, господин Хан неожиданно спросил меня:
— Почему ты так хорошо ко мне относишься? Почему тратишь на меня свое время?
Сначала я не знал, что ему на это сказать, затем почувствовал, что Господь хочет, чтобы я ему рассказал о том дне, когда Дух Божий сказал: «Подружись с ним».
Я подумал, что господин Хан наверняка мне не поверит или даже высмеет меня, но, к моему изумлению, он спросил:
— Это действительно то, что тебе сказал Бог?
— Да, — ответил я.
После он еще несколько раз просил меня: «Давид, пожалуйста, расскажи мне еще раз о том, как Бог сказал тебе со мной подружиться».
Каждый раз я рассказывал одну и ту же историю.
«Этот день важен для него, — думал я. — Интересно почему?»
Я никогда не знал, чего ждать от господина Хана.
— Я хочу прочитать всю Библию, — заявил он однажды. — Ты можешь достать мне Библию?
— Конечно, — ответил я.
Позже он сказал, что проводит большую часть дня за чтением Библии. Время от времени он рассказывал мне то, о чем читал. Его особенно захватывали обычаи еврейского народа. Господин Хан сказал, что точно так же, как слуга Авраама клялся, положив руку под стегно, в том, что выберет Исааку невесту из своего народа, одно из пуштунских племен до сих пор приносит клятвы подобным образом.
Однажды, когда я пришел в гости к господину Хану и его слуга пригласил меня войти, господин Хан принялся на меня кричать:
— Вы, последователи Христа, — желтопузые трусы! Никакого характера!
Как всегда, он застал меня врасплох.
— В чем дело, господин Хан? — спросил я.
Он еле сдерживал ярость, глаза его пылали негодованием. Он продолжал кричать:
— Ты знаешь, что я прочитал сегодня в Новом Завете? Эти паршивые ученики бросили Иисуса одного в Гефсиманском саду! Сам Иисус мне очень понравился, но его последователи — никуда не годные дезертиры! Мы, пуштуны, ни за что бы не отступили, а бились бы до последнего!
Я не мог найти слов, и не потому что не знал, что сказать, а потому, что его ярость привела меня в замешательство. Я попытался объяснить ему, что Иисус Сам не позволил Своим ученикам вступить в битву в саду, и что после воскресения Иисуса и дня Пятидесятницы в Его учениках произошла большая перемена.
— Книга Деяний Апостолов в Библии описывает учеников Иисуса как невероятно смелых и отважных людей, — сказал я ему и добавил, что он в этом сам сможет убедиться, если продолжит читать Библию. Однако мне казалось, что из-за своей ярости он в тот день не услышал ни единого слова из всего того, что я пытался ему сказать.
Спустя какое-то время господин Хан пригласил меня к себе на ужин. Он сказал, что закончил читать Библию. Никогда раньше я не видел его таким спокойным и задумчивым, как в тот вечер. Медленно он провел рукой по своим редеющим волосам с проседью, затем наклонился ко мне и очень тихо сказал:
— То, о чем я прочитал в Новом Завете, — очень хорошо. Более того, это слишком хорошо, чтобы быть правдой — этого просто не может быть.
Впервые я на мгновение увидел другого господина Хана. Он был просто одиноким человеком, который хотел отыскать надежду — то, что он когда-то потерял. Все, чего он достиг в прошлом, мало что для него значило. Его жизнь была пуста и бессмысленна.
Я наклонился к нему и сказал:
— Я знаю, что это звучит слишком хорошо для того, чтобы быть правдой, но это правда. В этом-то и есть вся красота Евангелия.
Долгое время он сидел молча, не шелохнувшись, пристально глядя мне в глаза с пуштунской проницательностью, пытаясь разглядеть во мне хоть какой-нибудь признак сомнения или предательства.
В конце концов он прошептал:
— Как бы мне хотелось, чтобы это было правдой.
— Это и есть правда, — сказал я.
Через три месяца после нашего отъезда из Пакистана господин Хан умер.
Часто я прогуливался от гостиницы «Джон» до парка Халид, моего «кабинета», где я читал книги или занимался пушту. Однажды, сидя на любимой скамейке, я поднял глаза и увидел неподалеку троих людей, стоящих ко мне спиной. Они были похожи на афганских моджахедов.
Я хотел было вернуться к чтению своей книги, как вдруг ни с того ни с сего у меня в голове отчетливо возникли слова: «Давид, сейчас эти люди повернутся и подойдут к тебе. Я хочу, чтобы ты рассказал им о Моем пути в жизни».
Я подумал: «Господи, по-моему, это не очень разумно. Я их совсем не знаю».