— Господин Акбар, — ответил я в конце концов. — Я не верю в трех богов. В этом я Вас могу заверить совершенно точно. Как и Вы, я верю в одного вечного, Всемогущего Бога. Святая Библия учит: «Господь Бог наш, Господь един есть» (Втор.6:4).
Я заметил на лице господина Акбара приятную улыбку.
«Это была улыбка облегчения или радости?» — подумал я. Не зная ответа на этот вопрос, я продолжил:
— Я не могу полностью понять или объяснить Бога. Если бы я мог, Он не был бы Богом. Но я знаю о Боге то, что Он открыл нам в Святой Библии.
Господин Акбар кивал головой, и я стал говорить дальше:
— Я верю в единство Бога, но Святая Библия говорит, что это сложное, не простое единство. Потому что в Боге — три личности в одном и один в трех личностях.
— Но, господин Давид, как это может быть? — настойчиво спрашивал меня мой друг.
— Господин Акбар, может быть, мое далеко не совершенное сравнение поможет Вам приоткрыть завесу над загадкой природы Божьей. У Вас есть дух, душа и тело, но Вы все равно — один человек. Как это может быть? Время состоит из прошлого, настоящего и будущего и, тем не менее, время — одно. Атом, мельчайшая неделимая частица материи, состоит из протонов, нейтронов и электронов, но атом — один. Как это может быть?
— Хм-м-м, — задумчиво произнес господин Акбар.
Наш разговор за чаем, в который включились и другие члены семьи, затянулся допоздна.
Спустя несколько дней нам позвонила Лила и спросила:
— Можно, мы с отцом и с сестрами как-нибудь вечером зайдем к Вам в гости? — Лила объяснила, что после нашего разговора ее отец много думал, и у него появились некоторые вопросы.
— Конечно, — сказала Джули. — Мы будем вам очень рады.
Через несколько дней в нашей квартире раздался звонок. Мы пригласили Акбаров и, угостив их орешками и конфетами, стали пить чай и разговаривать. Это был очень хороший разговор, который длился около двух часов.
Господин Акбар сказал:
— Господин Давид, мы во многое верим одинаково. Разные дороги ведут к Богу.
Я задумался на мгновение, затем продолжил:
— Господин Акбар, согласитесь ли Вы, что важна не та дорога, которая, по мнению людей, ведет к Богу, а та, которая, по мнению Самого Бога, ведет к Нему?
Выражение лица господина Акбара подсказало мне, что эта мысль была для него совершенно новой.
— Да, господин Давид, это правда, — ответил он. — Но, господин Давид, откуда же мы можем знать, какую дорогу имеет в виду Бог? Меня учили определенным образом всю мою жизнь. Как мне узнать, какая дорога ведет к Богу? Та, которой меня учили всю жизнь, или та, о которой говорите Вы?
Лила, сидя на краешке дивана, наклонилась вперед с серьезным лицом:
— Как же нам узнать, в чем истина?
Афганские друзья тронули мое сердце своей откровенностью. Я глубоко вздохнул. Глядя на господина Акбара и Лилу, я в конце концов произнес:
— Я не знаю, что вам сказать, кроме того, что вы должны попросить Самого Бога показать вам, какая дорога — Его дорога. Вы должны узнать это от Него Самого.
Они оба медленно кивали головой в ответ, пока я им все это говорил, впитывая в себя каждое мое слово.
Затем я продолжил:
— Но помните, что если вы спросите у Бога, какой путь — Его путь, ответ может быть совсем не таким, которого вы ждете. Вам это может очень дорого обойтись. Готовы ли вы следовать за Ним независимо от того, чего вам это будет стоить?
Я не ждал от них ответа, но по выражению их лиц понял, что и для Лилы, и для господина Акбара эта мысль казалась совершенно логичной. Лила повернулась к своим младшим сестрам и подробно перевела им все, о чем мы говорили.
Было уже поздно, и нашим гостям пора было идти домой. Они допили чай, затем мы проводили их до лифта и попрощались.
Оставшись одни в квартире, мы все еще чувствовали сияние этих прекрасных, пытливых людей. Мы с Джули были одновременно и счастливы, и расстроены тем, что только что произошло. Но присутствие Бога, которое мы ощущали постоянно, вселяло в нас надежду.
«Господи,— молился я, — сделай то, чего я сделать не в силах. Открой Себя моим друзьям, которые не знают истины. Утоли жажду их сердец».
Вали — еще один наш студент — тоже сразу нам понравился. Заразительный ли смех его был тому причиной, веселый ли характер или милая улыбка — я точно не знал. Единственное, что я знал, — это то, что каждый день я с нетерпением ждал появления Вали на занятиях, где он усердно пытался выучить английский.