Мард отпустил стремя, пошел к цветку. В тот же миг Намард хлестнул коня и, припав к его шее, помчался вперед.
— Остановись! — закричал Мард, но в ответ только эхо захохотало в горах.
Все дальше и дальше удалялся Намард и вскоре превратился в маленькую чуть видную точку. Опустился Мард на землю и горько задумался: «Хотел помочь человеку, а вышло вот что…»
Но был он человеком веселым и никогда не унывающим. А потом, погоревав недолго, Мард встал и пошел в горы искать место для ночлега.
К этому времени пламя заката погасло, небо грозно нахмурилось и сильный ветер задул с гор, такой сильный, что Мард едва не валился с ног.
Вокруг — ни души. Марду стало страшно. А тут еще гром грянул, раздирая в клочья темное небо.
Мард ускорил шаги и в кромешной мгле добрался до огромной пещеры. Едва он вошел в нее, как хлынул страшный ливень.
Озябший Мард, забившись в дальний угол пещеры, пытался согреться.
«Вот посижу немного, а потом и костер разведу», — думал он, пытаясь согреть дыханием окоченевшие пальцы.
Но только собрался Марж выйти из пещеры, чтоб набрать хворосту, как услышал рычание, и у входа в пещеру показалась пара зеленых глаз.
— О великий аллах, спаси меня! — прошептал Марж. Он увидел, что глаза эти принадлежали огромному тигру.
Тигр понюхал воздух, зевнул и лег у входа, положив свою страшную голову на могучие лапы. Так он лежал долго, то выпуская, то пряча огромные острые когти.
Но вот через некоторое время к тигру подошел волк, и, тяжко вздохнув, тоже улегся рядом. А еще через некоторое время прибежала красавица лиса.
Тигр любезно осклабился и зарычал в знак приветствия. А волк, еще раз вздохнув, произнес:
— Салам, лиса!..
Мард сидел ни жив ни мертв от страха и только молил аллаха, чтоб звери его не учуяли.
Поговорив о разных новостях, лиса обратилась к тигру:
— Где это ты пропадаешь целыми днями? Ведь ты наш главный охотник. А сейчас на охоте тебя не видно, и в то же время ты такой… — Лиса помахала хвостом, подыскивая слово: — …такой упитанный!.. Не знаю, чем ты живешь, а нам без твоих объедков приходится туго! — пошутила лиса, кивнув в сторону облезлого и худого волка.
Польщенный тигр снова осклабился и зарычал так сильно, что в горах посыпались камни, а дикие козы на скалах замерли от ужаса.
— Вам я могу доверить свою тайну. В-о-он видите большой камень? Там под камнем зарыт бесценный клад. Каждое утро с восходом солнца я прихожу туда и лежу на том месте. Я сыт тем золотом, что зарыто в земле. А больше мне ни о чем и думать не хочется.
Марду был хорошо виден огромный камень, на который указал тигр. Страшно было Марду, но камень тот он запомнил.
Лиса помолчала, потом обратилась к волку:
— Волк, а почему ты такой худой, что ребра за камни цепляются? Может, тебя сушит любовь?
— Какая уж тут любовь!.. — злобно ответил волк. — В долине пасется три тысячи овец. Три тысячи самых жирных, самых глупых и таких вкусных овец! Но их охраняет огромный, злой, как шайтан, волкодав. Стоит мне показаться, как он кидается на меня, словно на неверного…
— Я знаю того волкодава. И еще знаю, что если смешать жидкость из его глаз с листьями вот этого дерева, — лиса кивнула на небольшое деревцо у входа в пещеру, — то получится лучшее лекарство от сумасшествия.
Все помолчали. Потом, сладко зевнув, снова заговорила лиса:
— А я так худею оттого, что совсем перестала охотиться и почти всегда голодна. Целыми днями я слежу за одной мышкой, которая живет в долине. У этой мышки есть двадцать золотых монет, и она играет ими, как бродячие артисты шарами. Каждый день я вижу это, и перед глазами у меня так и блестят те золотые… Я из-за них как зачарованная!
Вскоре звери уснули. Но Мард не мог спать, — он сидел в своем углу и трясся от страха.
Лишь под утро, когда солнце еще не выглянуло из-за скал и все вокруг казалось неясным и серым, звери разошлись. Тогда и Мард выбрался из пещеры. Он нарвал листьев волшебного дерева и пошел искать ту поляну, где мышка играла с золотыми монетами.
Долго искал Мард. Наконец, когда солнце повисло прямо над головой, опустив вниз острые лучи свои и удивленно разглядывая землю, что-то сверкнуло у него перед глазами. Пригляделся Мард и заметил маленькую мышь, которая искусно и ловко играла монетами. Мард кинулся к ней. Мышь испугалась, юркнула в норку и успела захватить с собой только лишь одну золотую монету, а все остальные взял Мард и пошел дальше искать стадо овец.
Только к вечеру набрел он на маленький шалаш пастуха. У входа лежал огромный волкодав. Морда у него была в пене, глаза налиты кровью. Увидев Марда, он бросился на него, чтобы растерзать чужого. Но пастух отозвал волкодава. Потом он предложил Марду место у костра и обратился к нему со словами привета:
— Здравствуй, путник, да пошлет тебе аллах удачи!
— Здравствуй, отец, пусть будут благословенны дни твоей жизни!
В молчании выпили они три пиалы чая, который дает силы слабому и наполняет сердце бодростью.
Потом пастух спросил:
— Зачем пришел в этот дикий край, путник?
Не отвечая, Мард достал из кармана девятнадцать золотых монет и разложил в рядок. Когда пастух увидал такое богатство, пиала выпала из его рук.
— Это тебе, пастух!
— Я не сделал тебе никакого зла. Зачем же ты шутишь так надо мной? За что мне такое богатство?
— За что? — переспросил Мард. — Да пустяк! Отдай мне вот эту собаку.
— Но зачем она тебе? И кто тогда будет охранять моих овец?
— Купишь себе пять других. Ты ведь будешь богатым человеком!
Пастух подумал минуту и согласился. Он взял волкодава за ошейник и хотел передать его Марду.
— Э, подожди! Сначала убей его.
Пастух удивился: что за странный человек! Но просьбу выполнил.
Тогда Мард вынул глаза собаки, смешал глазную жидкость с листьями деревца и сделал из этого месива пилюли. Ночь он провел у костра пастуха, а утром двинулся в путь.
Он шел мимо высоких гор, таких высоких, что их вершины всегда раздирали снеговые тучи, мимо маленьких кишлаков, скрывающихся от палящего солнца в яркой зелени тутовника, мимо цветущих садов, шел и пел обо всем, что видел окрест.
Долго шел Мард. Но вот однажды вечером он приблизился к стенам большого города. Мард миновал ворота и сразу очутился среди бегущих, растерянных горожан. Все торопились на главную площадь. Там, окруженные стражей, стояли седобородые мудрецы и горько причитали, воздев к небу сухие руки.
— Что случилось, отец? — спросил Мард одного высокого старца.
— О, не спрашивай, путник! Иди себе мимо…
— Скажи, отец, может быть, я смогу помочь беде?
— Да что ты! Ступай себе!
Но Мард не унимался и так надоел старику, что тот ему все рассказал;
— У нашего хана есть дочь Рабийя, красавица из красавиц. Вот уже несколько лет она страдает тяжким недугом и сидит в комнате, прикованная цепями к стене. Шайтан вселился в ее голову, и она сошла с ума. Хан велел собрать всех мудрецов города и сказал, что, если мы не вылечим его дочь, он прикажет всех нас казнить.
Мард рассмеялся так громко, что стоявшие рядом старцы в испуге отшатнулись от него.
— Да это пустое дело! Я вылечу дочь хана.
— Что говоришь ты, дерзкий! А знаешь, что хан казнит тебя, если не сдержишь слова?
— Не бойтесь. Дайте мне только халат, чалму и сандалии, а то неудобно в таком виде предстать перед ханом.
Мудрецы обрадовались. Тряся белыми, как снег, бородами, срывали они с себя чалмы, красивые халаты, сандалии и наперебой предлагали Марду.