— Да я на пару секунд, — заверил Ефимов, вышел в ту же дверь, что и замкомбрига, быстро прошагал через коридор и оказался в зале рукопашного боя.
— Гамлет! — окликнул он инструктора, избивающего грушу.
— Я, товарищ старший прапорщик, — отозвался тот.
— Гамлет, по пятисотому приказу я все сделал. Он уже распечатан и согласован. Лежит в верхнем ящике стола. Отнеси в штаб и проконтролируй. Мало ли какая заморочка. Если что — подкорректируешь.
— Хорошо, товарищ старший прапорщик, я все сделаю, — пообещал Оганесян, и Ефимов со спокойной душой вернулся к своему личному составу.
Пассажирский поезд из Москвы прибывал точно по расписанию.
— Командиры групп, ко мне! — выглянув в проход вагона, громко скомандовал капитан Кречетов.
В купе началось шевеление.
Через минуту Кречетов отдавал указания офицерам роты, собравшимся у него:
— Выходим организованно. Ничего не оставлять. Сами все проверьте. Казанов! — обратился капитан к сержанту, занимающему должность старшины роты. — Назначь двоих. Когда бойцы выйдут, пусть прогуляются по вагону, посмотрят, все взяли или нет. В купе оставить порядок. Не вести себя как обезьяны, не курить на перроне. Всех касается, и вас тоже! — Он ткнул пальцем в командиров групп и веско добавил: — По приезде на место назначения накуритесь.
— Я не курю, — вставил Трясогузкин. — К тому же… — Он готов был развивать свою мысль, но его сразу же одернул старший лейтенант Иудин Денис Валерьевич:
— Мишаня, помолчи!
Михаил закрыл рот, и ротный раздраженно спросил:
— Все уяснили? Или повторить?
— Понятно. Все будет нормально, — заверил командира Иудин, а остальные согласно промолчали.
— Надеюсь, — буркнул Кречетов, и присутствующим стало понятно, что этим словом тот заменил «сомневаюсь», вертевшееся на языке.
Совещание едва закончилось, как из своего купе выглянула проводница.
— Через десять минут прибываем, — объявила она, и по всему вагону сразу же началось активное движение.
Кто-то надевал верхнюю одежду, кто-то уже закидывал за плечи объемистый рюкзак. Время шло. Наконец поезд пару раз плавно дернулся и застыл на перроне.
— Выходим не задерживаясь! — скомандовал ротный, хотя к двери и так уже выстроилась целая очередь.
Глава 4
— Ни фига себе! — восторженно завопил Прошкин, выйдя на привокзальную площадь. — Товарищ старший прапорщик, вы такое видели? — Виктор ткнул пальцем в два роскошных гражданских автобуса, застывших в ожидании своих пассажиров.
— Не хило! — согласился Ефимов.
Спецназовцам, привыкшим к удобствам в виде отдельно взятого «Урала», цивильные автобусы, да еще и с сидячими местами по числу прибывших, казались чем-то запредельно нереальным, само по себе вызывающим неизъяснимую радость.
— Обалдеть! — продолжал восторгаться Виктор, но стоило рядом появиться ротному, и его ликование тут же сошло на нет. — Сейчас опять начнет орать! — буркнул себе под нос Прошкин, и, разумеется, не ошибся.
— Какого хрена еще стоим? Чего ждем?
— Команды не было, — подал голос кто-то из бойцов.
— Какая вам к хренам команда? Вон автобусы стоят.
— Какие группы в какой? — уточнил Ефимов.
Ротный раздраженно поморщился, но все же сдержался и ответил почти спокойным тоном:
— Первая и вторая — в правый, третья и четвертая — в левый. Радисты со своими группами.
— Первая группа, за мной! — выкрикнул Ефимов, не дожидаясь команды от офицера, и пошел к указанному автобусу.
Личный состав потянулся следом за ним. Через десять минут погрузка закончилась. Военнослужащие расселись в салонах. Ротный получил от командиров групп доклады о наличии личного состава.
Сразу после этого заурчали моторы. Автобусы плавно тронулись с места и, спокойно набирая скорость, покатили в сторону гор, виднеющихся на самом горизонте.
Серпантин тянулся без конца. Некоторые бойцы взяли с собой фотоаппараты и теперь щелкали ими направо и налево. Другие делали то же самое, но с помощью мобильных телефонов. Часть спецназовцев просто взирала на пейзажи, раскинувшиеся перед ними. Остальные, которые не являлись поклонниками природных красот или попросту успели досыта насмотреться на горы в предыдущих командировках, воспользовались счастливым случаем и погрузились в объятия Морфея.
Старший прапорщик Ефимов для начала присоединился к первым. Он сделал несколько снимков, но убедился в том, что оконное стекло делает их несколько расплывчатыми, бросил это занятие, уселся поудобнее и закрыл глаза. Плавное, убаюкивающее движение сделало свое дело. Сергей смежил веки и погрузился в дрему. Под шелест колес, шлепающих по асфальту, в его сознание заползло продолжение недавнего сна.