По примеру своих компаньонов, вечером он не стал раздеваться. В чём был, в том и лёг на кошму, расстеленную на голой земле во много слоёв. Подсунул под голову валик, набитый шерстью овец и быстро уснул. И это при том, что в жилище витал специфический запах кочевий, пропитавший все вещи и воздух внутри.
Секунду спустя, парень стоял на ногах, готовый немедленно двигаться в путь. Несмотря на ясное утро, в юрте было довольно темно. Небольшое мерцание шло откуда-то сверху. Скорее всего, оно слабо сочилось из неплотно закрытого вытяжного отверстия, размещенного в центре высокого купола.
К сожаленью Степана, свет оказался достаточно тусклым. Он плохо справлялся с той тьмой, что заливала пространство вокруг. Парень повертел головой и разглядел ещё кое-что. Лучи взошедшего солнца пробивались сквозь узкие щели приоткрытой наружной двери.
По летнему времени её не стали завешивать войлоком или тканым ковром. Поэтому, даже тем людям, что не привыкли к таким помещениям, найти её не составляло труда.
Ступая по толстому войлоку, Степан добрался до выхода. Он влез в свою прочную армейскую обувь, стоявшую на маленьком коврике. Открыл низкие створки и, немного пригнувшись, вышел наружу.
Здесь уже бурно кипела работа. Рахман возился у небольшого костра и делал несколько дел одновременно: варил свежее мясо, жарил лепёшки на сковородке и заваривал чай с молоком.
Дядя парнишки расхаживал между круглыми юртами. Он что-то горячо говорил в телефонную трубку. Только внушительный пёс лежал без движения и равнодушно следил за суетою людей.
Дверь сзади скрипнула. Степан обернулся и увидел обоих учёных. Все поздоровались с хозяином стойбища и его любимым племянником. Быстро умылись, побрились и сделали все остальные дела.
Пока россияне приводили себя в надлежащий порядок, Рахман закончил с готовкой. Он снял пищу с костра и отнёс её в главную юрту. Тотчас вышел во двор и, чуть поклонившись, пригласил всех к столу.
Ранний завтрак в казахском кочевье мало чем отличался от плотного ужина. Аппетит у гостей ещё не проснулся. Так что, с потребленьем еды они закончили быстро.
Рахман принялся за уборку посуды, Члены небольшой экспедиции потянулись к «шишиге». Кадыр Базарбаев отключил телефон, выходящий на спутник, и пошёл вслед за ними.
Он по-русски окликнул Степана. Отвёл его метров на сто от кочевья и показал на железную ёмкость, в которой хранилась солярка. Рядом стоял генератор последней модели. Устройство едва тарахтело на рабочем ходу. Скорее всего, оно вырабатывало эклектический ток.
— «Так вот, где они заряжают мобилы». — догадался водитель: — «Наверняка у них тут имеется всё, что нужно современному жителю города: компьютер, небольшой телевизор и холодильник, работающий от аккумуляторов».
— Подгони сюда свой «газон», и залейся горючкой под самую пробку. — сказал старый хозяин.
Степан так и сделал.
Минут через двадцать, всё было готово: баки заправлены, котлы и чашки помыты, а всё населенье кочевья собралось возле машины. Старик сел рядом с водителем. Двое учёных с проводником устроились в «кунге». Грузовик тронулся с места и покатил прямо на запад.
Какое-то время внушительный пёс бежал вровень с кабиной. Зверь напряжённо смотрел в окно автомобиля. Он пытался привлечь вниманье хозяина коротким отрывистым лаем. Наконец, старик не сдержался. Что-то крикнул собаке и погрозил ей нагайкой, которую взял с собою в дорогу.
Волкодав хорошо разглядел знакомую плеть, сплетённую из ремешков. Он прижал к голове короткие уши, обрезанные ещё во младенчестве. Подвернул длинный хвост и повернулся назад, к опустевшему стойбищу. Степан посмотрел в зеркало заднего вида. Пёс уныло поник и медленно плёлся к отдалявшимся юртам.
— «Наверное, бедняга решил, что все его бросили, и не может понять, чем он заслужил такое отношенье к себе?» — подумал водитель и сказал про себя так уверенно, словно пёс мог его слышать: — «Ничего, скоро хозяин вернётся и приведёт за собой всех остальных».
На секунду парень запнулся и печально добавил: — «Всех, кроме трёх чужаков, явившихся непонятно откуда?»
Путь от кочевья к границе долины оказался похожим на тот, что москвичи преодолели вчера. Только здесь не имелось грунтовки. Так что, машина беспечно катилась по ровной степи. Сидевший возле шофёра, старик всю дорогу молчал. Лишь иногда он говорил, куда поворачивать и насколько, приблизительно, градусов.
На взгляд Степана, здесь совсем не имелось примет, по которым удалось бы понять, где же ты сейчас оказался? Все увалы казались похожи один на другой, словно спички из фабричной коробки. Трава везде одинакова, а необычных камней или, скажем, деревьев вокруг не видать.