Светило солнце, по-осеннему бледное, верхушки вытянувшихся за пять лет оливковых деревьев трепал ветер, почти не попадающий в сам квартал из-за плотной застройки. Ника шагала, бездумно осматривая низкие глинобитные постройки, уложенные сверху вязанками тростника. Можно было бы заменить их на черепицу, но у большинства бедняков после рабочего дня оставались силы только на ужин и сон.
Наконец Ника шагнула по уже нормально уложенной брусчатке и вышла на широкую центральную улицу. Чуть замерев и задумавшись, она решила пойти наверх.
Колоннады здания Собрания она увидела почти сразу. Огромное здание из мрамора занимало один из углов центральной площади, там проходили и судебные тяжбы, и заседания Собрания, и даже некоторые светские приемы, посвященные главным событиям года.
Ника смотрела на монументальное здание с двускатной крышей, украшенной резьбой и статуями. Она помнила фонтан во внутреннем дворе, небольшой сад вокруг него, ощущение величие, переданное лучшими архитекторами.
Она не была внутри шесть лет. С той самой ночи.
Поежившись, Ника продолжила путь. Добралась до центральной площади и свернула к дневному рынку — палатки ютились в самом углу огромного пустого пространства, где раньше оглашались приговоры, проводили казни и наказания, вводили новые законы и налоговые сборы. Большинство торговцев ставили прилавки дальше, на Рыночной улице, только некоторые покупали себе право стоять здесь. Вряд ли это было оправданно с точки зрения торговли, но Ника их понимала.
- Приветствую, - она чуть склонила голову, остановившись у одной из них. - Что продаете?
- Чем богаты, - в усы усмехнулся дородный мужчина. - Засоленная рыба, свежесобранные оливки, по договоренности привезу зерно. За дополнительную плату перемелем его вам в муку, еще за деньги сразу испечем лепешки.
Он чуть наклонился и тише произнес:
- Еще есть мясо бизонов, лошадей и ланей. Кролики, увы, закончились, но осталась пара тушек перепелов.
- А как достаете мясо? - Ника тоже чуть склонилась над прилавком и рассматривала высушенные тушки рыб.
Торговец усмехнулся.
- Втридорога, девушка, втридорога. Так что интересует?
- Сделайте лепешки, много. Нужен мешок, - Ника прикинула и рассудила, что свежее мясо вкуснее, а еще оно бесплатно. - Засушенную рыбу, пожалуй, тоже возьму — к послезавтрашнему рассвету полмешка. Справитесь?
У торговца зажглись глаза.
- Шесть серебряных, и половина оплаты сейчас, - потребовал он, с прищуром глядя на женщину. Ника лишь кивнула и выложила три серебряные монетки на прилавок, удивившись скорости, с которой они исчезли. На мгновение она задумалась, не быстрее ли реакция этого дородного мужичка, чем ее собственная.
- Подвезите все к северным воротам. Это же не будет проблемой?
- Еще пара медяков сверху, и никаких проблем.
- Договорились.
Ника кивнула и пошла вниз, на Рыночную улицу. Желудок ее требовательно урчал, и ей казалось, что она чувствует недовольство Афины, ведь с рассвета она еще не ела, а солнце уже в зените.
В этой грубоватой заботе о здоровье она узнавала поведение брата, и, возможно, потому самоуправство Афины по-настоящему ее не беспокоило. Да, систему стоило обучить условным сигналам и работе в команде, но злого умысла за ее действиями Ника не видела.
С восточной стороны дорога от центральной площади резко уходила вниз, в кварталы попроще. Ника обернулась, глядя на западный выход: широкий, уложенный мозаикой, с высаженными по бокам деревьями, он вел в квартал Эвгенис, огороженный по периметру высокой стеной. В ней не было смысла с точки зрения военной стратегии, он сообщал о статусе проживающих внутри этих стен.
Ника встряхнула головой и быстрым шагом продолжила спуск, стараясь отогнать мысли о причине того, что рядовых технитов не расстроили казни аристократов.
- Приветствую, - она остановилась у первой попавшейся лавки с готовой едой. - Соберите мне обед.
- Приветствую, - торговка склонила голову набок. - Ника Влахос?
Ника кивнула, чуть нахмурившись. Женщина улыбнулась, и ее лицо преобразилось — от глаз к вискам проступила сеть морщинок, а глаза засияли.
- Никогда не нравились мне аристократы, - продолжая лучиться улыбкой, проговорила она, наливая в плошку мясной бульон и проворно кроша туда овощи. - Но кригеры и того меньше нравятся. А про тебя я много хорошего слышала, так что хлеб положу бесплатно.