Так! Но у него алиби! Маахес сказал, что и он был среди успешно написавших тест по артефактологии и посетивший после пар хранилище в числе отобранных от общего потока рецепционистов! Тогда и это тупик. Как бы то ни было, а проверить стоит. Нужно срочно попасть к Аскеру Апсену.
Я собралась уже уходить, как в двери повернулся ключ. Фобос молниеносно накрыл меня своим одеянием, сделав невидимой для вошедшего Харальда Реймса. Новый библиотекарь. Бедолага. Сейчас, при свете дня, было видно, что отёк исказил черты лица так, что даже всматриваясь не было шансов узнать в нём того холёного господина, что пожаловал в Камышово два дня назад. Прислонившись к закрытой за собой на ключ двери, тот молча обвёл взглядом библиотечный зал. А после…. Закрыв руками глаза, спустился вдоль двери на пол. Ком подкатил к самому горлу. Отчаяние. Я, пожалуй, после Топи его на нюх стала распознавать. Харальд Реймс был насквозь пропитан самым, что ни на есть настоящим, пробирающим до костей и мозгов отчаянием. Хотелось поддержать, ободрить, что я не человек?! Если да, то первое, что должно меня характеризовать – это человечность и сострадание! Но сейчас я не имела ни малейшей возможности проявить эту самую человечность, выдавать себя было нельзя, объяснять моё здесь пребывание тоже. Меньше знаешь – меньше проблем. А проблем у Реймса и без этого было достаточно.
Пройдя в метре от него и просочившись сквозь стены, я отправила Фобоса обследовать все верхние коридоры в поисках карандаша – артефакта и в случае чего доложить об этом напрямую ректору, а сама метнулась к аудитории, в которой размещалась кафедра артефактологии. Надо дождаться господина Апсена с обеда и задать ему один единственный вопрос. Посещал ли его вечернюю экскурсию Айлви Элбирад.
Ждать пришлось не долго. Впрочем, восприятие времени всегда искажается, когда ты занят чем – то для тебя важным. Я и не отобразила, что обеденное время скоро подойдёт к концу, когда преподаватель артефактологии подошёл к дверям своей аудитории. Хм. Студенты с факультета рецепции? Вчера? Да, были, конечно, десять, успешно прошедших тест. Но разочарован он в них непомерно. Ведь тест написал, а значит, как минимум разбираешься в основных вещах и не просто интересовался этой темой раньше, а изучал и плотно. Но! Уйти в самом начале! При этом выпросить подержать том «Невероятных загадок» так же как бедняга Риммерс, которого так опрометчиво обвинили в убийстве! Он, кстати, ни секунды не сомневается в том, что его новый знакомый совершенно не виноват. Умнейший, начитанный, деликатный. Таких преподавателей беречь надо, а не обвинениями в их адрес бросаться! Уж он – то может понять в беседе, что собеседник не просто нахватался по его теме то тут, то там, а ориентируется в ней вполне себе профессионально. Но эти представители из Управления, уж об их хватке наслышаны все и не только в Академии.
Я замерла. Так всё – таки один из экскурсантов покинул хранилище в самом начале. Вот он момент истины. Кто? Айлви или Маахес, а может быть совсем левый товарищ? Нет, в совпадение я не верю! Вот даже ни разу! Кто – то из этих двоих, кто взял в обед томик «Невероятных тайн» для чего? Незаметно поменять? Как вариант. Тот, кто взял в руки то первое издание в хранилище и увидел, что рукописного текста нет, кто понял, что перед ним такой же поздний экземпляр, что и выданный ему в обед. Тот, кто направился потом в библиотеку стрясти информацию с Деля. Возможно, пойти на убийство и не хотели, но трясли с чувством, с рвением, вдохновенно. И да, я отчетливо помнила ту длинную борозду с внешней стороны балясины. Перекинули его через перила – это однозначно. А уж, из каких побуждений, целенаправленно или находясь, как у нас любят говорить, списывая на это энное число происшествий, в состоянии аффекта – это уже вопрос десятый.
– Так кто же столь непочтительно отнёсся к вашему уникальному хранилищу артефактов, господин Апсен?
Спокойствие, Афина, только спокойствие. Не нужно показывать свою заинтересованность.
– Так эльф. Имя не могу вспомнить, их на курсе много. Подождите, у меня с собой список первокурсников, успешно написавших вчера тест. Элбирад. Да. Точно. Айлви Элбирад. Он, конечно, думал, что я не замечу, как он выскользнул из хранилища. Только у меня на выходе артефакт слежения зафиксирован. Пишет всех кто не то, чтобы приходил, уходил, а даже просто приближался к Хранилищу. Так я потом, уже вечером запись, прогоняя по привычке увидел. Ушёл в самом начале. Остальные только минут через сорок покинули Хранилище.
Поблагодарив господина Апсена я, словно оглушенная пошла в кабинет ректора. Бежать? Ну да, это только так, кажется, что утвердиться в своих подозрениях легко. А на самом деле, когда ты слышишь о ком – то, даже не близком тебе, что – то из ряда вон выходящее, то первые мгновения всё, что ты будешь испытывать – это шок.