Сказав это, сова, взмахнув крыльями и резко заложив вираж, улетела, полагаю, что за моей обувкой. И ведь я даже не парюсь. Вот что значит, по болоту несколько часов шататься, мозг как Герасим, который со всем уже согласен даже, не протестует, выслушивая ворчания неприлично крупной совы в отсутствие учтивости ее начальства.
Стоя перед дверью комнаты, в которой мне предстоит прожить ближайшие пять лет, хотелось, если не вслух, то про себя пропеть арию Ленского, с чувством, знаете ли, вопрошая: «Что день грядущий мне готовит?» Но в отличие от Пушкинского героя мне не то что бы день, мне каждая четверть часа любезно подкидывала потрясение за потрясением. Поневоле вздохнешь, вспоминая свою серо-тусклую, мило – однообразную жизнь, ни каких треволнений, никаких стрессов, разве что по пустякам, так в свете сегодняшних потрясений они даже не в счет. Так что, замерев не мгновение перед дверью, даже не представляя какой приём мне окажет моя соседка, будучи на минуточку орком, я постучала. Не громко. С одной стороны не хотелось разбудить, если моя соседка ещё спит, что вполне возможно, но с другой стороны – дать знать, что сейчас откроется дверь тоже необходимо. Я и не ожидала, что дверь распахнется настежь стразу же, но стучать второй раз уже не стала. Это сейчас, по сути, и моя комната на пять ближайших лет, так что смелее, смелее.
Бой баба? Так сказала сова, описав в двух словах мою соседку по общежитию? Что ж, умеет комендант давать ёмкую характеристику. Прямо в десяточку. Посреди комнаты спиной к двери приседала, держа у себя над головой в вытянутых руках диск, если и не внушительных размеров, то однозначно тяжёлый крупная, мускулистая женщина. Не девочка, не тощая, костлявая ксерокопия глянцевых журналов, а именно женщина. Гладко зачёсанные светло-каштановые волосы собраны в пучок, который поддерживает пара литых спиц с висюльками из каких-то камушков, которые мерно позвякивают, нарушая тем самым тишину в комнате. Майка, шорты. И мышцы – витые, литые, ни жиринки – загляденье. Мечта скульптура и бодибилдера. Но я-то не скульптур, и к тому же вполне себе мягкая, да ладно, будем честны рыхлая, без намёка на пресс девушка, возможно, если бы кому и понравилась, то только Рубенсу. Но, закономерное, обязанное к выходу чувство неполноценности даже не появилось на горизонте при виде приседающей без устали девицы, вот даже не замаячило. Наоборот я смотрела с восхищением. Орчанка! Самая настоящая! Кто считает орков уродами?! Покажите мне его, я вам опишу в красках какое совершенство орк!
Резко развернувшись, орчанка повела носом. Меня почуяли…. Ну да, душок болот при мне и остался. Для развитого обоняния это как красная тряпка для быка. Орчанка говорите? Не красавица. Но до чего оригинальная внешность! Невысокий лоб, на который падали непослушные, ускользнувшие от захвата завитки каштановых волос, густые, соболиные брови в разлёт, высокие, словно очерченные скулы, нос крупноват, но эта горбинка и прямая переносица делают его вполне себе гармоничным на таком выразительном лице. Смуглая идеально гладкая кожа лоснилась, бисеринки пота на скулах. Похоже, моя соседка ранняя пташка, по крайней мере, тренировка у неё идёт уже давно.
– О, как! Тебя Минерва, что ли прислала? Новенькая?! Да ладно! – девушка напротив разглядывала меня с живейшим интересом, крутя в руках диск, но вот восхищения в её взгляде точно не было, даже намёка, интерес со смесью удивления – это да присутствовало в избытке. Да и откуда ему собственно взяться, представляю, как я выгляжу со стороны, как трупик, который положить горизонтально позабыли, а подпахивать уже начал. Поэтому я лишь утвердительно кивнула, прижимая к себе стопку белья.
– Сюрприз, однако! Неужели на послание в миры отозвалась? Ну, ты даёшь! Красава! Пробилась! Это ж, какой у тебя потенциал?! Еще не замеряли? Успеют, потом скажешь. Так, твоя кровать – эта, моя – вот эта. Ванна – там. На четверть часа можешь занять. Я пока еще позанимаюсь.
В очередной раз, понятливо кивнув, я положила возле кровати свой видавший виды, да что там, миры, рюкзачок. На кровать же сложила выданное совой белье, повесила плащ на вешалку.
Шрек! Что же я постоянно про него забываю? Никак не могу привыкнуть к этому сопровождению.
– Я не одна.
О! А вот тут на меня уставились с неподдельным интересом.
Я решила, что нужно представиться первой, коли сова слиняла, скорее всего, сознательно, предоставив мне самой обозначать кто, я и что делаю на пороге орка в столь раннее время.