6. Афинская демократия при Перикле и олигархическая оппозиция Фукидида, сына Мелесия, во второй половине V в. до н. э.
Наиболее ценной является характеристика, данная Периклу Фукидидом (Thuc., II, 65, 5—11). Однако, вчитываясь в нее, историк неизбежно задается целым рядом вопросов: всегда ли Перикл был таким, как его оценивает Фукидид, и какому периоду его политической карьеры более всего соответствует эта характеристика? В чем смысл противопоставления Фукидидом периода правления Перикла времени его преемников и каково значение замечания автора о том, что при Перикле правление называлось демократией, на деле же власть принадлежала первому гражданину?
Внимательное рассмотрение источников позволяет признать, что первая половина жизни и деятельности Перикла, по крайней мере до начала 40-х гг. V в. до н. э, является загадкой, ибо сведения источников фрагментарны, противоречивы и не вполне надежны. Этим и объясняется отсутствие единства взглядов ученых о внутриполитическом положении Афин в 60—40-е гг. V в. до н. э. и причинах возвышения Перикла. Период идеализации Перикла характерный для второй половины XIX в.[79] сменился критическим отношением к античной традиции о нем. В конце XIX — начале XX в. сложилось и стало господствующим мнение, по которому возвышение Перикла объяснялось социальными и политическими причинами[80].
Однако вскоре после Второй мировой войны в западной историографии наметились тенденции к пересмотру сложившейся концепции о Перикле. Прежде всего исследователи признали ошибочным использование термина «партия» для истории Афин V в. до н. э.[81] Затем, как уже отмечалось, они стали утверждать, что в Афинах до конца V в. до н. э. не существовало демократии и демократической политики. Закономерным следствием этих взглядов явилось распространение с конца 50-х гг. XX в. мнения о том, что общественные отношения в Афинах невозможно трактовать с точки зрения социально-политических факторов. Поэтому ученые, объясняя возвышение Перикла, придают первостепенное значение его личным и семейно-клановым связям[82].
Итак, чтобы ответить на поставленные вопросы, необходимо начать с анализа существующей традиции. О начальном периоде карьеры Перикла сообщает только Плутарх. Биограф отмечает, что сначала Перикл совершенно не занимался государственными делами, но только участвовал в военных походах (по-видимому, под руководством Кимона). Неучастие Перикла в политической жизни Плутарх объясняет тем, что он боялся народных масс (Plut. Per., 7, 1). Имея большое сходство с Писистратом и будучи богатым человеком, принадлежавшим к выдающемуся роду[83], он опасался быть подвергнутым остракизму.
Ион, на которого ссылается Плутарх, утверждал, что обхождение Перикла с людьми было дерзким и высокомерным.
Вероятно, все эти качества составляют субъективно-тенденциозную основу враждебной Периклу характеристики, сохранившейся у Иона, который противопоставлял его Кимону. Ион, очевидно, в гипертрофированном виде представил такие черты характера Перикла, как замкнутость, некоммуникабельность, т. е. именно то, на что указывает Плутарх, говоря, что он по своей природе был не прост в обхождении (Plut. Per., 7, 2). Эти черты могли быть преодолены по мере расширения его общественной активности.
Что касается замечания Плутарха о сходстве Перикла с Писистратом, то это, вероятно, литературный штамп, найденный биографом в одном из источников. По-видимому, это был Феопомп, который с Писистратом сравнивал и Кимона.
Нуждается в объяснении и мысль Плутарха о том, что Перикл угождал массам, боясь, как бы его не стали подозревать в стремлении к тирании. В данном случае Плутарх, возможно, объединяет два обвинения, выдвинутые против Перикла его врагами, сохранившиеся в традиции, которой пользовался биограф.
Обвинение в стремлении Перикла к тирании скорее всего получило распространение с того времени, когда он стал ежегодно избираться на должность стратега. Это обвинение опровергается относительно просто. В отличие от Писистрата, который, как известно, хотя и не отменил конституцию Солона, но фактически с ней не считался, Перикл не только придавал афинской конституции огромное значение (Thuc., II, 37 sqq.), но и своими реформами совершенствовал ее.
79
Schmidt Α. Das perikleische Zeitalter. Bd. I—II. Jena, 1877—1879; Abbot Ε. Perikles and the Golden Age of Athens. New Jersey, 1891.
80
Miltner Fr. Perikles // RE. Hbd. XXXVII. 1937. Sp. 748-791; Hignett Ch. A History of the Athenian Constitution to the End of the Fifth Century В. C. Oxford, 1962. P. 253 ff.; Ehrenberg V. From Solon to Socrates. London, 1967. P. 226 ff.; Bloedow E. F. The Implications of a Maior Contradition in Pericles Career // Hermes. 2000. Bd. 128. P. 295 ff. В отечественной историографии оценка деятельности Перикла нашла свое отражение в работах Бузескула, Лурье, Колобовой, Глускиной, Фролова и Зайцева. См. также: Суриков И. Е. Из истории греческой аристократии. .. С. 188 слл.; Фролов 9. Д. Сообщества друзей // Альтернативные социальные сообщества в античном мире. СПб., 2002. С. 24 слл.; Туманс X. Рождение Афины. .. С. 394 слл.
81
Reverdin О. Remarques sur la vie politique d'Athenes au V siecle // Museum Helveticum. 1945. T. 2. P. 201 ss.
82
Sealey R. The Entry of Perikles into History // Hermes. 1956. Bd. 84. P. 234 ff.; Connor W. R. The New Politicians of Fifth Century Athens. Princeton, 1971. P. 5 ff.
83
По матери он принадлежал к роду Алкмеонидов, а по отцу — к роду Вузигов (Hdt., VI, 131; Plut. Per., 3; Thuc., I, 127; Aristoph. Equit., 1037).