Возвращаясь же теперь к понятию προστάτης — δημαγωγός мы вполне можем заключить, что προστασία была составной частью афинской политической системы (особенно это подтверждает Аристотель: Arist. Ath. Pol., 20, 4; 23, 3; 25, 1; 28), поэтому она изменялась и эволюционировала вместе с ней. По мере же развития кризиса афинской демократии, начавшегося, как удачно подмечает Фукидид (Thuc., II, 65, 10—11), в 20-е гг. V в. до н. э, προστασία теряла свои позитивные качества, превращаясь в демагогию (δημαγωγία).
Итак, главной особенностью общественной жизни Афин времени Перикла, как мы уже отметили, был профессионализм в политике. Уже сам Перикл, в отличие от предшествующих политических деятелей афинской демократии, получил прекрасную специальную подготовку. Он обучался под руководством Дамона, ученика софиста Продика (Plat. Laches, 197 d) и вместе с тем известного теоретика музыкального искусства. Он обучал Перикла главным образом искусству политического красноречия и вопросам практической политики (Plut. Per., 4; Isocr., XV, 235). Перикл слушал также лекции Зенона Элейского, ученика Парменида, известного своим учением о познании, и постиг искусство диалектики. Оба эти вида искусства становились крайне необходимыми для политического лидера в условиях демократического правления, когда решения принимались в результате свободного обсуждения мнений.
Большое влияние на Перикла оказал также философ-материалист Анаксагор, рационалистические идеи которого подрывали традиционные суеверия и консерватизм и утверждали принцип причинной связи как в естественных, так и в общественных явлениях[86]. Не меньшее влияние на Перикла оказал и выдающийся скульптор Фидий, своей деятельностью в значительной степени способствовавший превращению Афин в культурный центр Эллады.
Окружавшие Перикла люди отличались не столько своей знатностью, сколько рационалистическими знаниями и философским умом. Другой отличительной чертой кружка Перикла было то, что он включал не только афинян, но и иностранцев. Многие проблемы, обсуждавшиеся его членами, становились впоследствии основой постановлений Народных собраний и отдельных реформ. Таким образом, если союз знати, возникший во время Кимона, был социальной аристократической элитой, то кружок Перикла — это скорее элита политическая и интеллектуальная.
Выступление Перикла на стороне демократов не было вынужденной мерой, обусловленной интересами личной безопасности. Это было сознательно принятое решение, но пришел он к нему, по-видимому, не сразу. Вероятно, прав Плутарх, отмечающий, что Перикл был вовлечен в государственные дела всем ходом исторических событий в то время, когда Аристид уже умер, Фемистокл был в изгнании, а Кимон, участвуя в постоянных походах, находился по большей части вне пределов Афин. Первое выступление Перикла на политической сцене, засвидетельствованное в источниках, относится ко времени обострения политического кризиса в Афинах в 463 г. до н. э. Он выступал как обвинитель по делу Кимона. Сведения об этом сообщают Аристотель и Плутарх. Первый (Arist. Ath. Pol., 27, 1), будучи очень краток, указывает, что Перикл выступил в качестве демагога (δημαγωγεΐν) и впервые получил известность еще молодым. Первое утверждение Аристотеля свидетельствует о том, что Перикл к этому времени избрал для себя путь демократического лидера (ср. также: Plut. Per., 10, 6). Второе его замечание не совсем точное. Во-первых, ранняя известность пришла к Периклу, когда он одержал победу в качестве хорега при постановке трагедии Эсхила «Персы» (IG2, № 2318). Во-вторых, первый процесс против Кимона не достиг успеха, поэтому едва ли можно говорить и об известности Перикла, тем более что его выступление было не очень смелым и решительным. Рассказ Плутарха (Plut. Cim., 14, 5; Per., 10, 6) более пространный, но он содержит детали анекдотического характера (Plut. Cim., 14, 5; Per., 10, 6). Исследователи по-разному пытаются разрешить загадку недостаточно решительного выступления Перикла как обвинителя Кимона. Нам представляется, что разгадка кроется в молодости Перикла, на что указывает Аристотель, и в тех чертах характера, которые отметил у него Плутарх.
Далее мы встречаем Перикла в связи с деятельностью Эфиальта. Плутарх характеризует его как примкнувшего к демократам (Plut. Cim., 15, 2). Это дает основание с уверенностью считать, что Перикл в это время еще не занимал первенствующего места среди демократов (ср.: Arist. Pol., II, 9, 3, p. 1274 a 8). Какое конкретно участие принимал Перикл в проведении реформ Ареопага, остается загадкой (ср.: Arist. Ath. Pol., 21, 7). Также трудно сказать, имел ли Перикл прямое отношение и к другим реформам, проведенным вскоре после гибели Эфиальта. Согласно Аристотелю (Arist. Ath. Pol., 26, 2—3), в 457/6 г. до н. э. право избирать в коллегию архонтов было предоставлено также зевгитам, а в 453/2 г. до н. э. были снова учреждены тридцать судей, так называемых судей «по демам». Два других законодательства: о гражданских правах и об оплате должностных лиц Аристотель связывает непосредственно с именем Перикла (Arist. Ath. Pol., 26, 3; 27, 4; ср.: Arist. Pol., II, 9, 3, p. 1274 a 8; Plat. Gorg., 515 с; Plut. Per., 9, 1—3). Сообщения об этих законодательствах требуют более обстоятельного комментария. Мы уже отмечали, что многие вопросы, обсуждавшиеся членами «кружка Перикла», становились впоследствии основой постановлений Народных собраний или отдельных реформ. Отмеченные выше законодательства не были исключением. Первым по времени был закон об оплате должностных лиц. Аристотель (Arist. Ath. Pol., 27, 4) и Плутарх (Plut. Per., 9, 2) сообщают, что этому законодательству предшествовал совет, который дал Периклу Дамонид из Эи, являвшийся его помощником во многих делах.
86
Об этом см. подробно: Рожанский Я. Д. Анаксагор. М, 1972. С. 217 сл.; Зайцев А. И. Перикл и его преемники (к вопросу о приемах политического руководства в древности) // Политические деятели античности, средневековья и Нового времени. Л, 1983. С. 24 сл.