Фалис Медуз скривился. Это не смахивало на комплимент. Заметив это, командир засмеялся предварительно похлопав офицера по плечу:
— Так это же та самая птичка, за которой мы гнались. Ты с такими темпами и до прапорщика дойдешь, если у нас останешься, — с этими словами главнокомандующий уверенно приказал доставить эту пару в полицейский участок на время, дабы разобраться, кто из них главный нарушитель. Но прежде он стал рассматривать их, и вдруг его лицо вытянулось:
— Уж больно это существо на человека похоже… — сказал командир, всматриваясь еще внимательнее в лицо лежащего юноши. Вдруг, что-то щелкнуло в голове его, и он постепенно стал меняться в лице, пока не вспомнил об окружающих и не улыбнулся. Черные грязные волосы, множество родинок на лице и мягкое выражение лица юноши показались командиру уж больно знакомыми… И он не ошибся, когда мысленно с иронией назвал его «англичанином». И был очень доволен данным открытием. — Этот парень слишком уверен в себе. Если бы он хоть раз включил свои мозги, этот человек бы далеко пошел.
— Командир, как вы поняли, что в том доме живет птица? — спросил один из офицеров, который разглядывал девочку.
В ответ этот человек засмеялся своим тяжелым смехом и ответил с ироничной улыбкой:
— Я камеру у входной двери установил. Они и попались, а потом нам ещё благородные супруги Хвост доказали это, — с этими словами командир ещё раз засмеялся, посмотрев на юношу и ушёл, не забыв припомнить офицеров указ. « Жаль, другую птицу упустили…»
Лука очнулся. Однако, открыв глаза он сразу пожалел об этом: юноша сидел во воеменноизолированной темной камере. Лука попытался встать, но что-то больно сдавило его спину, что заставило юношу сесть на место и склонить голову на бок, пытаясь рассмотреть окружающую его обстановку. Он ничего не понимал из-за того, что понимать что-либо не мог. И лишь за большой промежуток времени, ему удалось заметить, что его обитель — временный изолятор. Данное открытие не то, чтобы как-то его испугало… Это нанесло ему тяжкую обиду. В любом другом случае, низкое по статусу существо, сразу бы осознало, что тюрьма вполне для них естественна. Но этот тип чуждался ее и был настолько возмущен, что даже обвинил в его беде сторожа у его камеры, которому даже не было дела до юноши.
— Ты — заключенный, — твердил ему взгляд помощницы оперативного следователя, следящий с некоторой досадой и интересом за человеком
— Не верю! — отвечал он твердо в ответ, игнорируя все вопросы и отворачиваясь к стене.
Когда Лука приговорили к настоящей жизни в тюрьме, тот был настолько возмущен и обижен, что у него даже вспыхнул жар, лицо покраснело, а дыхание учистилось. Нет, парень может и был смелым, но он очень быстро сдавался, хотя и был упрям. В тюрьме с заключёнными (если им предстовлялся случай) разговаривали, как с равным, за что Лука возненавидел их. «Я ее спас, а меня унижают…»: лихорадочно мелькали порой у него в голове. «Несправедливо! Несправедливо! Чем я это заслужил? Что я такого сделал? Почему за добрый поступок я расплачиваюсь ужасной жизнью?»: Лука досадовал. Даже если среди заключенных мелькал тот, кто пытался сдружится с ним, Лука с призрением смотрел на него в ответ и молчал. Такая жизнь сильно угнетала. А душа молодого человека, посвятившая себя когда-то приключениям, вдруг заныла о былых временах с невыносимой болью. Из-за нее у него порой даже случались припадки и приступы бешенства, пока этого зверя не поместили в более грубую камеру с единственным человеком, правда с не совсем приятной наружностью. Он сидел у стены и храпел. Лука, будучи опрятным человеком, сел как можно дальше от него и стал думать как отсюда выбираться. Идей, впрочем как и мыслей, у него не было — были только мечты. Это усугубляло его положение. Ему лезли мысли о побега Данте. Но у него не имелось ни ходов, ни кастрюль и даже не было окна. Тьма да человек. Этот человек успел уже открыть глаза. Он стал принюхиваться и, заметив, нового заключенного весело загоготал. «В психиатрической больнице и то лучше…» — пронеслось в мыслях у Лука, услышав неприятный ушам гогот такого же неприятного человека. Этот человек продолжал гоготать до тех пор, пока не поперхнулся, тем самым доставив Лука небольшое удовлетворение.
— Парен-нь, э-эй, — протянул незнакомец, встряхивая своей огромной лохматой шевелюрой так, что с неей полетела пыль и перхоть. — Как тут ок-аза-
— Не твоего ума дела.
Незнакомец насупил брови и кашлянул.
— За ч-что? — повторил он.
— Тебя не касается.
— Мы-ж-ж теперь братья! — обиделся заключенный, зажав зубами верхнюю губу.
Лука эти слова возмутили на столько, что он, округлив глаза, прямо как Флаффи, вскочил и закричал во гневе:
— Ты?! Ты думаешь я убийца, раз я брат твой? Думаешь, я свершил преступление, чтобы именоваться заключенным? Да как ты можешь сравнивать меня существом, если я человек?! Разве могут быть убийцы, воры и люди братьями?
Заключенный почесал голову, не поняв слов Лука, но этот грозный тон не понравился ему и он прошипел:
— Если бы ты не совершил преступление, тебя бы не было здесь. Потому, молчи в тряпочку об убийцах, ворах и людях. Думаешь, люди только ангелы? Ошибаешься. Я — человек. И я не ангел, как видишь.
— Ты убийца.
— Почем знаешь? — тон у незнакомца стал серьезнее и он перестал заикаться, что удивило Лука и он замолчал.
— То-то же, — ухмыльнулся заключенный.
Лука нахмурился и скрестил руки, показывая свое недовольство. Лицо незнакомца не было видно из-за его длинных волос, только небольшая черная борода выделялась на белом подбородке. Можно было сделать вывод, что ему не меньше 40. Обратив пустой взгляд на Лука, заключенный недовольно фыркнул и промолвил, заметив, что парень впал в меланхолию:
— Я сел по ошибке.
Лука не шевельнулся, тем самым полностью проигноривовав незнакомца, но второго это никак не задело и он продолжил:
— Убийство?! Ха-ха! Я совершил убийство! Быть просто такого не может.
— Ты дурак.
— Нет, парень, дураком зови себя, а меня пойми — мне сваливать нужно отсюда, ты не представляешь, сколько раз я уже сидел здесь…
Чувства Лука и собственное настроение пересилили всякую потребность продолжать разговор. Внезапно нашедшая грусть появилась не без причины. И эта причина была самой распространенной и безнадежной мысли об своем провале. Теперь у него не было мыслей, остались только воспоминания и осознанное понимание своего бесконечного ничтожества. Впервые за все его молодые годы, парень услышал, как из уст некрасивого, отвратительного человека, который врятли внушал бы хоть кому-то хоть какое-то доверие, прозвучала правда. С правдой спорить бессмысленно, если ты сам не являешься лжецом, и Лука молчал. Впервые он замолчал от того, что слова просто кончились и говорить что-либо значило произносить простой набор слов, не имеющего определенного смысла.Однако, понимая своё положение, парень не хотел признавать поражение. Так прошел первый день заключенного по имени Лука. Так прошло и около трех месяцев: в молчании, не без отвращения. Правда, один случай навлек целую груду мыслей для Лука, когда тот момент соизволил произойти: а он произошел ровно через один месяц после тех трех. А именно произошло то, что одного очень пожилого возраста, заключенного выпустили на свободу в силу его старости. Этот случай был огромным примером для Лука в знак того, что выбраться из тюрьмы возможно. И вот однажды, после долгих и длительных раздумий Лука, этот случай представился… Этот молодой человек намеренно дождался момента, когда его друг заснет и обед вот-вот должны были принести. Но сосед его всегда просыпался, если запах супа проникал в камеру. Это затрудняло положение, и парень вдруг однажды решился все ему рассказать. Чтобы хоть как-то начать диалог, он выбрал время прямо перед обедом. Лука сначала долго смотрел в на своего соседа, раздумывая о правельности своего поступка, пока на него не нахлынула храбрость, и вдолю секунды он вдруг схватил себя за свои черные волосы и поднял их. Это был парик. Вместо этих черных волос на его голове оказалась копна лохматых, но белоснежных волос. Незнакомец проснулся и из-за неожиданного появления светловолосого человека, тот даже потёр глаза.
— Ишь ты! — нахмурился заключенный. — Куда собрался?
— Я намерен сбежать!
Заключенный помрачнел и захохотал:
— Да неужели?
— Я похож на старика?
— Ха-ха! Да ты хоть и чумазый черт, но очень миловидный! Ты даже не смахиваешь и на тридцатилетнего!
Лука это не понравилось. Но времени на грусть у него не было- скоро вот-вот должны были принести обед, и до побега оставалось вообще не много.
— Помоги мне.
Незнакомец и в уз не подул.
— Я помогу тогда и тебе выбраться.