— Знаешь, мадам Оть, но я почему-то не понимаю, почему ты все-таки миссис, не мисс Оть, — спросила Аттерми, остановившись около одной из прозрачных рек. — Миссис — это ведь женщина, у которой уже есть свой возлюбленный.
— Нет. Не возлюбленный, а муж! — торжественно исправила ее подруга.
— И почему же? — снова спросила Аттерми.
— Ну… — затянула девочка, опустив свою голову. — Одинокость мне никогда не нравилась. А так это очень серьезно иметь мужа. Сразу видно — женщина.
Они опять рассмеялись и сели на траву прямо на берегу реки, опустив в воду свои маленькие босые ножки. Потом эти две дамы замолчали, погрузившись в свои мечты и раздумья. Но вскоре, их мысли перебило красивое женское пение на другом берегу реки. Эта пела молодая девушка в белом одеянии. Девочки сидели затаив дыхание и вслушиваясь в каждый звук. Потом они услышали, как какой-то молодой голос окликнул ее и прекрасное пение оборвалось. Но через несколько секунд рядом с ней появился молодой человек, чье лицо девочки не могли разглядеть. Девушка засмеялась и побежала. Молодой человек тоже. Тогда та стала прятаться от него и, в конце концов, они весело захохотали, поиграв в эти игру. Потом девушка стала плести венок из одуванчиков. А молодой джентльмен стал рассказывать ей что-то, от чего та улыбалась и смеялись милым смехом. Девочки сидели, тихо и задумчиво наблюдая эту картину. Каждый думал об этой паре по-своему. Кого-то удивляло поведение этой пары, кого-то оно восхищало и радовало. Вдруг девочка в шляпке дернула свою подругу за руку:
— Эй, смотри они ушли!
Но что же это плывет по течению бурной реки, по направлению к этим пташкам, иногда задерживаясь на своем пути из-за камней и веток? Что же это такое, что сразу вызвало интерес и изумление у обоих девочек. Уж не венок ли той девушки плывет прямо к ним? Девочка в шляпке первая поймала этот венок и подождав, пока вода стечет с него, она надела его себе на голову, сняв свой белоснежный головной убор:
— Ты не обидишься, если я поношу его? — спросила девочка с венком у своей подруги.
В ответ та пожала плечами и кивнула головой. Так девочка в венке и Аттерми пошли вдоль реки, разговаривая о себе, о своих увлечениях с таким необычайным спокойствием и умиротворением, будто бы сама природа разговаривала с солнцем. Их детской дружбе мог позавидовать каждый. Особенно этой дружбе дивились взрослые, потому что девочки-то были неравные… Пройдя до поворота реки, они снова опустились на мягкую, зеленую траву и начали есть круассаны. За этим милым принятием пищи Аттерми вдруг решилась поинтересоваться у своей подруги о ее цветах.
— Это моей маме… — тихо ответила девочка в венке.
Аттерми кивнула и уставилась на красивый летний пейзаж. Небо, ослепленное солнцем, отражалось в реке, вечно бегущей куда-то, создавая умиротворение звуками журчащей воды. Пение птиц порой, будто соревнуясь с ветром, заглушало его. А зеленая трава отдавала свежестью. Спустя некоторое время девочки встали и направились по той же дороге домой к девочке в венке. Она жила в небольшой квартирке с двумя окнами и маленькими комнатами. В ней было все очень уютно расставлено: маленький столик стоял прямо у окна. Рядом находился комфортный диванчик и ковер. Кухня стояла напротив дивана. А спальня, где спала мама и дочка, была безупречно чиста и восхитительна. Как только девочки постучались в дверь, послышался радостный голос:
— Ева!
Мама Евы отворила дверцу и девочки вбежали в домик. Девочка в венке подарила цветы своей прелестной маме, от чего та засияла как солнце, поцеловала дочку, набрала в кувшин воды и поставила букет в воду. Аттерми улыбалась. Но почему же она вдруг отворачивается? Почему в ее сердце начинает что-то колоть. Почему она делает вид, что все нормально? Ну, а зачем ей портить всем настроение. Ей просто не хотелось лишних вопросов, сожалений. Она хотела, чтобы все было хорошо. И поэтому, она знала, чтобы создавать счастье для других нужно иметь благие намерения и тогда счастье, созданное тобой, впустит тебя в свои объятия. Но для начала нужно создать его. Это и было главной целью Аттерми. Что было, то прошло.
— Нет, девочка моя, ну вы просто фантазерка! Как так можно выдумать, чтобы молодой человек купил театр для того, чтобы он всегда мог «привозиться» к даме сердца, если та не в состоянии пойти в театр. Ха-Ха! Это просто смешно! — в комнату вошла полноватая дама с добродушным лицом, а за нею, следом, вошла другая дама: бледная, худая и костлявая. Она была в очках.
— Тетя Кэрри! Вы приехали! Как прекрасно! — Ева захлопала в ладоши, а Аттерми пожала мягкую руку тети.
— О! Цветочек мой! Ожил! Смотри, девочка, как она похорошела! — обратилась тетя к костлявой даме.
Не знаю почему, но скорее всего, тетя Кэрри называла эту странную даму девочкой из-за ее маленького роста и детских наивных глаз. Другого объяснения я просто не найду. Они пригласили сесть гостей за стол. Не прошло и секунды, как послышался молодой звонкий голос в окне. Аттерми бросилась к окну и увидела там молодого улыбающегося юношу, который махал ей своей загорелой рукой. Это был молодой Вольтер. Он подал знак, что сейчас поднимется. Юноша ловко вбежал по лестнице и открыл дверцу.
— Джеймс! — Ева снова захлопала в ладоши и подбежала к нему.
Тетя Кэрри во все глаза уставилась на парнишку.
— А это кто? — спросила она, почесав затылок.
Джеймс Вольтер представился:
— Это племянник миссис Флу. Брат Евы.
Тетя Керри удивилась еще больше.
— Так вот ты какой! Бедная твоя тетя, я была ее лучшей подругой. Ах, твоя мама тоже была бедняжкой, как и, собственно, мама Евы. Эти три сестры так сильно отличались друг от друга и поэтому так сильно любили друг друга, что я, порой, даже обижалась на их теснейшую дружбу. Это было так прекрасно… — тетя Керри вздохнула и обняла мальчика.
Когда эта женщина высвободила из своих тесных объятий бедного задыхающегося подростка, парень вдруг сообщил, что уезжает в белую чащу на дополнительное обучение.
— Как? Зачем? Ты чего? — тетя Керри здорово подпрыгнула.
— Школа…
Это вызвало огромное изумление и печаль. Ева бросилась к брату, Аттерми опустила голову, мама молчала. Она была бледна, но тетя Кэрри заявила, чтобы он сбежал из этой школы, что рассмешило его, и другим это понравилось и они дружно сели за стол. За завтраком тетя Керри выбрасывала всякие шутки, чтобы поднять себе настроение, которое очень любило падать из-за плохой погоды и из-за плохих новостей. И не спроста: начался дождь. После завтрака Джеймса заставили рассказывать о своей жизни. Если быть точнее, Тетя Кэрри заставила.Он поделился с ними с нею о том, что сейчас ему приходится обучаться в колледже и что ему трудновато, но интересно.
— А тетка как твоя?
— Работает…
— Ну нечего, ты к нам почаще заглядывай! — сказала весело Ева.
Они еще немного поболтали, а потом Джеймс стал прощаться со всеми.
— На сколько ты уезжаешь-то? — спросила тетя Керри.
— На три или четыре с половиной года. Если не на пять…
Тетя чуть не свалилась со стула. Парень пожал плечами:
— Мне для поступления это нужно.
Собственно, он и так был умен. Ему вот-вот должно было исполнится четырнадцать. Девочки проводили его до парка, где ароматно пахли цветы и журчал фонтан.
— Боюсь, это была наша последняя встреча в этом году.
— Как это?
— Точное время отъезда еще не указано. Возможно, прямо через десять минут я уже должен буду стоять на вокзале. Я навестил всех, кто был мне дорог, кого я знал и кто знал меня. Ну, Ева, пора прощаться. Надеюсь, все будет нормально, пока я буду отсутствовать.
— Еще как! — согласилась сестра и обняла брата.
Аттерми пожала ему руку.
— До скорых встреч! — Он махал им рукой, улыбаясь, пока его не поглотила толпа мрачных людей.
Девочки повернулась и зашагали к себе домой. Дождь лил, как из ведра, как и слезы Евы. Когда Ева попрощалась и с Аттерми, то пройдя домой она застала и маму в слезах. «Бедный мальчик, бедный мальчик!» — повторяла она себе. Ева потом много раз вспоминала эти слова.
Джеймс писал им. Хоть и не часто, но писал. Мальчик рассказывал, как сильно ему хотелось домой, как заболел и сразу выздоровел. Он делился с ними своими впечатлениями о погоде, об оценках, о своем жилище, настроении. Может быть, Джеймс и не стал бы так подробно обо всем писать, если бы тетя Кэрри (она часто приходила к ним, чтобы прочитать его очередные письма) не заставила его перед отъездом писать эти строки день за днем. Вместе с этими письмами девочки прибегали к своим друзьям и делились с ними его впечатлениями. Каждый раз все удивлялись, сочувствовали, радовались, плакали. Для них Вольтер стал первым человеком-героем, который покинул родину, чтобы найти потом в ней свое спасение. А Ева и Аттерми продолжали общаться между собой. Порой, если между ними начинались какие-то споры или разногласия, они умолкали и просто уходили друг от друга, а потом, на следующий день, сразу бежали мириться. Но не смотря ни на что, они были лучшими подругами. Никогда они не предавали друг друга, всегда были искренним и честным между собой. Впрочем, существовало множество причин для дружбы: они молоды, у них одинаковые взгляды на жизнь, трудолюбие, щедрость и доброта для них как воздух. А еще обе имели отношение к одной и той же стране — России: Ева родилась в том краю, как и ее мама. Аттерми провела там свои шесть лет, после чего вернулась назад из-за внезапного кризиса. Мама Евы — коренная Россиянка. Папа Евы — чистейший англичанин. Три сестры (как называла их тетя Керри) вовсе не были родными ей сестрами. Миссис Флу являлась сестрой отца Евы, как и мать молодого Вольтера. Постепенно время уходило, но девочки по-прежнему были веселыми, добрыми и спокойными, что порой, казалось, будто переходный возраст уже давно должен был пройти мимо них. Однажды, девочки решили навестить миссис Флу. Она же все-таки была одинока. Они подошли к небольшому зданию в два этажа. Тетя Флу, также как и тетя Кэрри была слегка полноватой женщиной, но на вид более жестокой и угрюмой, чем та добродушная дама. Она приняла девочек хладнокровно, но угостила чаем. Ева спросила тетю Флу, пишет ли ей племянник, знает ли она, что с ним происходит. Но дама только метала рукою и хлопала себя по своим щекам, что было очень странно… Они рассказали, что климат у Джеймса не самый замечательный, но рядом находится море и он каждый день ходит вместе со своими друзьями туда купаться. Тетя Флу как-то мрачно отреагировала на это: «Так и заболеть за день можно!» — подумала эта женщина про себя и нахмурилась. Разговоры с миссис Флу не настолько подняли настроение двум девочкам, на сколько они надеялись, но это их позабавило. Следующую же неделю они провели в заботах. Эта неделя была признана неделей генеральной уборки. В этот день очень часто детские дома наполнялись игрушками, которые были кому-то уже не нужны. Книги наконец возвращались на полки в библиотеке. Макулатура усердно стала собираться.В общем, все были заняты эту неделю. И вот, однажды, когда Ева вышла толочь ковер, у квартиры сидел ребенок. Он был в дырявой бедной одежде. Ева всегда относилась доброжелательно к младшим, но этот ребенок почему-то ее напугал: Ева разглядела у него перья. Это не было для нее новым явлением. Весь мир был полон столькими чудесами, что жизни недостаточно, чтобы изучить их всех, но ей это не нравилось и она пожалела его. Девочка дала еды этому ребенку. Ей почему-то впервые стало очень грустно. Первый раз она поняла, что мир не так прекрасен, как она думала. Вернувшись домой, она заметила, как на столе лежала вечерняя газета. Невольно взглянув на газету, девочка прочитала большие красные заглавные буквы «Люди-птицы». Она вспомнила пернатого ребенка. И вот, Ева уже сидит за столом, полностью погруженная в газету. «Пернатые люди снова начали появляться на улицах облачного города. Чем это вызвано? Климат обостряется, с юга поднимаются ядовитые пары газа. Потоки движутся уже по направлению к кривой башне. То есть, с юга на север. Будьте осторожны, возможно, ядовитые пары скоро появятся в облачном городе.» Ева отложила газету. Она нечего не поняла. На следующий день она увидела много бедных «людоптиц». Она давно знала, что к этим людям нужно относится строго и жестоко, так как они ниже по статусу и являются практически животными. Но она была не согласна с этим. Эта птицолюдомания началась не так давно. И это не тревожило. Когда ей поручено было купить ягод в одной лавке, она по дороге наткнулась на объявление, что паровые газы уже захватили несколько городов. И тут на нее нашла тревога… Быстро купив ягоды она кинулись назад домой и спросила у мамы, на каком полюсе сейчас находится Джеймс.