Мартин рассмеялся и заметил, что для него это было бы честью.
— Подождите, мистер... Дед... — извените, Мартин, я помню только ваше имя, но фамилия внезапно выпала из головы. — Моя фамилия Детчер, тетя Кэрри. — Точно! Благодарю, мистер Дедчер! Но вернемся к теме, если вы так любите эти непонятные предметы, можем ли мы ожидать от вас что-нибудь сверхъестественного? До меня доходили слухи, якобы, если человек талантлив в каком-то деле или сильно увлечен им, то от него все ждут чуда. Моцарт, кажется, был таким. Да и все знаменитые люди когда хотели и делали все, чтобы добиться успеха , всегда добивались его, не только получая счастье, но и деньги со славой. — Не всегда, миссис Кэрри. Винсент Ван Гог? Разве не он продал лишь одну картину за всю свою жизнь? А Оскар Уайлд — писатель, который даже сидел в тюрьме? Эдгар По? Галилео Галилей? Разве вы не знаете этих людей? Так вот, их никто не знал, хотя они создали, как вы говорите, “чудо”, а слава пожаловала к ним лишь после их смерти. О деньгах вообще говорить не стоит... — Вы правы. Но, стоит заметить, Мартин, спорить со взрослым незнакомым человеком большой риск. — Если молодой человек знает о чем говорит, и это является правдой – это не риск. А если какая-то персона ее понимает и не знает, что ее информация ложная, то этот риск, на который он пошел, закончиться, скорее всего, позором и неудачей, так как спорить со взрослым человеком, когда ты ребенок нельзя! С теми, кто уверен в своем ответе, но ответ сам по себе неправильный все еще хуже.... — Неужели вы прошли через это? — сощурилась тетя Кэрри. — Нет, мадам. Я спорил с Вами впервые. А вот один из моих друзей всегда забывает, о том, что я говорю про споры.
Мартин осторожно покосился на Хлою, которая вдруг подсела к Аттерми и стала разговаривать с ней. Их разговор не был никому слышен, однако, лицо подруги Евы постепенно приобретали мрачное настроение, пока Хлоя не замолчала, понимая, что все смотрят на них. Атти тоже увидела обращенные на нее вопросительные взгляды и слабо улыбнулась, дав понять, что все хорошо.
На этом диалог закончился и тишина поглотила гостинную. Однако, их взбудоражил осторожный стук в дверь, который все ясно услышали. Дверь открыла Ева, ловко подбежав ко входу, и увидела перед собой миссис Флу, держащую мешок и горшок с каким-то растением. — Добро пожаловать, тетя Флу! Пожалуйста, проходите, — вежливым тоном пригласила Ева тетю Флу в дом. Дама в ответ успела быстро кивнуть ей головой, а потом, качаясь из бока в бок, подошла к столу на кухне, поставила свое сокровище и краем глаза взглянула на гостей. А потом, найдя среди них своего племянника, тетя весело окликнула его. В это мгновенье все с ней поздоровались, а она снова ограничилась единственным кивком. Как только перед ней появился дорогой племянник, тетя обняла его и сообщила, что все эти дары, скромно лежащие на столе, принадлежат ему. — А что это, тетя? Я догадываюсь, будто бы мне все придется это съесть. — Нет, мой дорогой, не все! Я тебя так долго не видела! Ты даже не успел еще измениться! Зная теперь о вашем неблогаприятном климате да и окружающей среде, я позаботилась о том, чтобы тебе было там комфортно. В банках барборисовое варенье, в коробке — печенье и карамельные маленькие конфеты (тоже из барбариса). В пакетике находятся плоды барбариса, там и свежие и сушеные, и листья барбариса, которые ты сможешь добавлять ко всяким блюдам. Лучше всего плоды подходят к мясу и супам, а листья ты можешь класть в щи вместо щавеля. В еще одном пакетеке, лежащем у коробки со сладостями, лежит лекарственный препарат, изготовленные из корней барбариса, который останавливает кровотечение и лечит болезни печени и желчного пузыря. А вот это растение в горшке и есть сам барбарис, только осторожно, он немного колючий. Может посадишь его в общественной теплице и будешь поливать. Удивленный вначале этим барборисовым сокровищем Джеймс улыбнулся и весьма сердечно пооблагодарил тетю Флу за столь неожиданный и щедрый подарок, обещав осторожно обращаться со всем этим даром. Потом мальчик заставил сесть тетю Флу на диван, уступив ей свое место, а сам пошел за еще одним стулом. Миссис Дорен тоже вышла из комнаты, чтобы приготовить тете Флу обед. Остальные тихо болтали друг с другом, не мешая другим говорунам. Как раз в тот момент тетя Кэрри с насмешкой спросила у тети Джеймса, где она достала столько барбариса. Тетя Флу заявила им, что не собирается открывать секреты, и это не их ума дело. Тетя Кэрри надулась и кинула в ответ, что Джеймс наверное еле-еле прощает тете Флу ее странности и злобу. Мадам, к которой было обращено это обидное заявление лишь гордо подняла голову и ответила: “Мой дорогой мальчик не заслуживает того, что бы на него смотрели косо. Но я вижу, с вашим характером, этому не быть. Так как я всегда тепло отношусь к нему и буду также относится в дальнейшем, вы, возможно, подорвете свою репутацию, если будете продолжать обижать меня. Я это вытерплю, а вот Джеймс – нет. Эти слова действительно подействовали на тетю Кэрри, однако она все равно не сдавалась и не унывала. “Раз обижать нельзя, я буду шутить над ней”- подумала тетя и решительно повернулась к тете Джеймса, чтобы выполнить свою задачу. Это случилось тогда, когда Джеймс уже пришел и поставил стул возле Хлои, которая, в свое время успела довести Аттерми чуть ли не до слез, из-за чего та незаметно побежала в комнату, причем никто даже нечего не заподозрил. Правда, шутка оказалась не такой смешной, и тете Флу пришлось ответить настоящей обидной шуткой, что снова плохо повлияло на ее соперника, а Джеймс только просто рассмеялся и попросил Мартина сесть поближе. Мартин, Джеймс и Хлоя стали договариваться о времени отъезда. Джеймс предложил побыть здесь еще неделю, Хлоя настаивала уехать завтра, так как ее уже заждались родители, и ей хватило сегодняшнего дня, а Мартин уговаривал подождать еще один день, чтобы успеть попрощаться со всеми, не надоедать своим обществом и быть вежливыми. В итоге, окончательным решением стало уехать послезавтра, то есть предложение Мартина. Вернемся к бедной Аттерми, которая вернувшись в свою комнату и заперевшись там, начала всхлипывать. Конечно, все это было из-за того разговора с Хлоей, где ястреб так много причинил боли, так как заговорил о своих родителях, восхваляя их, из-за чего она потом затронула тему сиротства, где объясняла о том, что дети в большинстве случаях остаются без крова и еды, когда теряют своих бедных родителей. И это неправельно, если девочка растет, позабыв о них. Это была серьезная травма в виде обиды, которую Аттерми не смогла вытерпеть, и слезы лились ручьями. Она никогда не забывала о своих родителях и понимала, что ее судьба слишком щедра к ней самой, так как множество людей, таких же как и она сама, сейчас умирают от голода. И в этом не было никакой ее вины. Понимая, в каком положении она находится и как обязана миссис Дорен с Евой, девочка дала себе обещание, что когда-нибудь выполнить свой долг и для них. Она до сих пор тихо плакала, пока не поняла, что потом будет проблемно появится перед гостями с красными глазами без объяснений, поэтому девочка решила отвлечь себя чем-то и этим “чем-то” могла быть только книга. Поэтому, Аттерми решила бороться со слезами, схватив лежащий на ее кровати роман и начала читать, пожирая красными глазами, буквы. Она уже успела прочитать страницу, в которой описывалось тяжелое детство главной героини, как вдруг, Аттерми остановилась, закрыла книгу, будто чем-то пораженная, и медленно опустила взгляд на обложку книги. Эта была не ее книга. То, что лежало у нее в руках, она прежде никогда не у кого не видела и не читала. Нечего не понимая, Аттерми открыла форзац, на котором было аккуратным почерком написано “Для Аттерми” ручкой. Ее это не то, чтобы удивило, а даже немного встревожило, так как девочка не понимала, кто мог дать ей эту книгу. Сначала она подумала о Еве, но память вернула девочку в прошедшее время и Атти ясно увидела, что Ева была всегда в поле ее зрения и не покидала ее, исключая открытие двери.