Рубикон перейден.
Прокладывать себе дорогу силой.
Снискать себе славу.
Таков порок, присущий нашей природе: вещи невидимые, скрытые и непознанные, порождают в нас и большую веру и сильнейший страх.
Опыт всему учитель.
Люди охотно верят тому, чему желают верить.
На мою жену не должна падать даже тень подозрения.
Нельзя обижать гостя.
Легче находятся такие люди, которые добровольно идут на смерть, чем такие, которые терпеливо переносят боль.
Разные исторические лица
Акций (Аккий)
(170 – ок. 80 до н.э.)
драматург-трагик
Пусть ненавидят, лишь бы боялись![2568]
Честь хороша от чтимых.[2569]
Гигин
(I в. н.э.)
библиотекарь императора Августа; под его именем дошел астрономо-мифологический трактат, относящийся уже ко II в. Ночью мы называем тень земли, когда она застилает свет солнца.[2570]
Элий Донат
(середина IV в.)
грамматик, учитель Иеронима Стридонского
Да будут прокляты те, кто раньше нас высказал наши мысли![2571]
Иосиф Флавий
(37 – после 100 г.)
историк
Труслив и тот, кто не хочет умереть, когда нужно, и тот, кто хочет умереть, когда не нужно.[2572]
У римлян даже победа без приказа не приносит славы.[2573]
Наказать одного человека должно действием, а при наказании целой толпы можно ограничиться только словами.[2574]
Людям не дано избегнуть своей судьбы, даже когда они предвидят ее.[2575]
Колумелла (Луций Юний Модерат Колумелла)
(I в. н.э.)
государственный деятель, агроном и писатель
Возможность тратиться на хозяйство не имеет такого значения, как одно лишь присутствие хозяина.[2576]
У пунийцев, народа весьма проницательного, говорилось: «имение должно быть слабее хозяина».[2577]
Ничего не делая, люди учатся делать дурное.[2578]
Гай Луцилий
(ок. 168—102 до н.э.)
поэт-сатирик
Гай Луцилий, человек ученый и очень тонкого ума, говаривал, что не хотел бы иметь своими читателями ни ученейших мужей, ни неучей, потому что последние ничего бы в его стихах не поняли, а первые поняли бы, пожалуй, больше, чем он сам.[2579]
Луций Помпоний
(I в. до н.э.)
комедиограф
Если не умеешь говорить – учись читать.[2580]
Теренциан Мавр
(III в.)
грамматикКниги имеют свою судьбу, смотря по тому, как их принимает читатель.[2581]
Фабиан Папирий
(I в.)
оратор, философ, один из учителей Сенеки
Для борьбы со страстями нужно напрягать силы, а не подыскивать тонкие аргументы.[2582]
Фронтон (Марк Корнелий Фронтон)
(II в.)
оратор и адвокат, воспитатель Марка Аврелия
Причиняет боль своему собутыльнику тот, кто выпивает слишком большой кубок вина: ведь он пьет не для удовольствия, а чтобы опьянеть.[2583]
Для подарков (…) подходит сочетание большой умеренности и самых малых расходов. Да и кому (…) мы можем сказать, что подаркам подобает быть роскошными? Беднякам? Но они не в состоянии их получать. Богатым? Но они не нуждаются в том, чтобы их получать.[2584]
Юлий Виктор
(IV в.)
ритор
Когда сталкиваешься с горюющим, утешай кратко, так как рана кровоточит даже тогда, когда к ней прикасаются ладонью.[2585]
Юстин
(II – III вв.)
историк
Скифам больше пользы приносит незнание пороков, чем грекам знание добродетели.[2586]
Мудрый побеждает так, что его победу никто не чувствует.[2587]
Автор «Александрийской войны»
Страх отнимает (…) ум (…) и ослабляет физические силы.[2588]
Удача придает римлянам силу, а неудачи – мужество.[2589]
Судьба (…) приберегает для взысканных ее милостью более суровые удары.[2590]
Анонимные изречения. Пословицы
Гладиатор принимает решение на арене.[2591]
Благодеяние разбойника – не убить.
Дружба должна быть бессмертной, смертной – вражда.[2592]
Если сомневаешься, воздержись.[2593]
Лучше свобода, исполненная опасностей, чем спокойное рабство.
Лысина не порок, а свидетельство мудрости.
Кто много награбил и немного дал защитникам, тот уцелеет.[2594]
Сколько рабов, столько врагов.[2595]
Пьяные рабы кажутся себе свободными.
Хочешь старости долгой – состарься пораньше.[2596]
Что сделано достаточно хорошо, сделано достаточно быстро.[2597]
Лучше потерять друга, чем острое слово.[2598]