Афоризмы старого Китая

Вот таким должно быть человеческое сердце.

125

Когда заходит речь о победе над собой и обуздании страстей, одни говорят: «Если прежде не будет должного знания, никакое подвижничество не поможет». Другие же говорят: «Когда перестанешь беспокоиться о знании, твоя воля сама собой станет безупречной».

В действительности знание — это светлая жемчужина, сиянием своим рассеивающая мрак соблазнов. Воля — это меч мудрости, рассекающий пелены соблазнов. Ни то, ни другое нельзя недооценивать.

126

Если тебя обманывают, не подавай вида, что догадался об этом. Если тебя унижают, не выказывай своего гнева.

В таком поведении есть неисчерпаемый смысл и беспредельная польза.

127

Невзгоды и тяготы — это горнило, в котором закаляется выдающийся человек. У того, кто получил такую закалку, душа и тело живут в согласии. У того, кто не выдержал такой закалки, душа и тело будут друг другу помехой.

128

Тело каждого из нас — маленькие Небо и Земля. Когда радость и гнев в нем не нарушают меры, а пристрастия и неприязнь не отклоняются от должного, во мне приходит к завершению вселенское согласие.

Небо и Земля — наши великие отец-мать. Когда люди не ведают недовольства и ничто из вещей не терпит нужды, мир наполняется родственной любовью.

129

Нельзя желать зла другому, но нужно уметь распознавать козни других. Вот полезный совет для человека доверчивого.

Лучше стать жертвой людских наветов, чем бояться совершить добрый поступок. Вот хороший совет для человека подозрительного.

130

Нельзя в угоду всеобщему заблуждению отрекаться от своей правды. Нельзя, полагаясь на личное мнение, опровергать слова других. Нельзя ради собственной корысти наносить урон общему благу. Нельзя, ссылаясь на общее мнение, искать для себя личных преимуществ.

131

Даже если у человека хорошая репутация, не следует его хвалить, покуда судьба не сведет тебя с ним.

Он может оказаться скрывающим свое истинное лицо негодяем.

Даже если у человека дурная репутация, не следует его бранить, пока судьба не сведет тебя с ним. Может статься, что на него возводят напраслину.

132

Благородство, подобное сверкающему небосводу и яркому солнцу, взращивается в темном углу дома.

Могущество, движущее небесами и землей[151], доступно лишь тому, кто живет так, словно всегда стоит над пропастью и ступает по тонкому льду.

133

Когда любовь отца, почтительность сыновей и взаимное уважение братьев достигают совершенства, они воспринимаются как нечто вполне естественное, и о них даже никто не задумывается.

Когда человек, сделавший добро, бескорыстен, а тот, кто удостоился его милости, испытывает искреннюю благодарность, они подобны двум незнакомцам, которые случайно сторговались на дороге и разошлись.

134

Не бывает красоты, которой не противостояло бы уродство. Если я не стремлюсь казаться красавцем, кто сможет приписать мне уродство? Не бывает чистоты, которой не противостояла бы грязь. Если я не стремлюсь казаться чистым, кто сможет вымазать меня грязью?

135

У богатых и знатных людей смятения в душе больше, чем у людей бедных и презренных. Родственникам завидуют больше, чем чужим.

Если не противопоставишь этому умиротворенность сердца и равновесие духа, ни единого дня не проживешь без душевных мук.

136

Заслуги и прегрешения людей нельзя смешивать. Если их смешать, в сердцах людей начнется разброд.

Свою любовь и неприязнь нельзя выказывать слишком откровенно. Если они будут очевидны, люди начнут хитрить.

137

Чинами и званиями не следует чересчур выделяться. Если будешь слишком выделяться своим положением, подвергнешь себя опасности.

В искусстве не следует добиваться полного совершенства. Если искусство будет столь совершенно, неизбежно его растеряешь.

Поведение не должно быть чрезмерно возвышенным. Если оно будет слишком возвышенным, навлечешь на себя хулу и погибнешь.

138

В зле страшна скрытность. В добре страшно стремление быть на виду. Поэтому вред, причиненный видимым злом, поверхностен, а причиненный злом скрытым — глубок. Когда добро очевидно, польза от него мала, а когда сокрыто — велика.

139

Добродетель — госпожа таланта, а талант — слуга добродетели.

Если в доме нет хозяина и всем распоряжается слуга, разве не воцарятся в нем бесовщина и помрачение?

140

Воюя с негодяями, оставляй им путь к отступлению. Быть к ним беспощадным — все равно что наглухо закупоривать мышиную нору: тогда мыши, сдохшие в норе, отравят все вокруг.

141