Ворон скакал рядом, косил хитрым глазом, пиздел на санскрите. Потом каркнул, прокашлялся и сказал довольно внятно по-украински, правда, с восточным ацентом:
— Ти – принцеса Парваті, богиня, народжена смертними, донька принцеси Лакшмі та магараджі Братпура Браджраджкаламатраси, та, що з’являється поміж людей один раз на десять тисяч років. Я, Сарасваті, вождь магів-душителів, кажу тобі це, да не збреше мій недостойний язик.
— Дурка якась, – сказала Галя, – Дурка. І ти, Вася, туда же. Я думала, хоч ти тут один розумний. А ти тоже дурень, Вася.
— Вася пупсік, – сказал Вася без всяких восточных завываний и даже с намеком на полтавский суржик.
Ветер с дождем внезапно поднялся снаружи и даже занес через маленькое окошко несколько летучих мышей…
135. ИНТ. ПРОПУСКНОЙ ПУНКТ АСК. ВЕЧЕР.
Лифанчук и Хуяма подошли к пропускному пункту АСК. Два мента в бронежилетах и с автоматами охраняли вход.
— Ваші перепустки, – сказал один неуверенно.
— Це наші гості! – пискнула телевизионная девушка, высланная встречать высоких гостей.
— Депутат Верховної Ради Перетятько, – надменно сказал Хуяма, проходя мимо мента.
— Депутат Верховної Ради Сало, – Лифанчук повторил его маневр.
Менты отдали честь раболепно, и два героя, сопровождаемые суетливой девчонкой, стали подниматься по широкой лестнице, ведущей к лифтам. Вова и Адик, выгнанные из программы «П’ятий вимір», спускались по той же лестнице вниз. Вова нeс Канта и Бертрана Рассела, Адик бережно прижимал к груди тибетскую «Книгу мертвых». И внезапно увидели двух своих мучителей в костюмах народных депутатов. Мучители шли, ухмыляясь, прижимая к груди колоски.
— Чіста-канкрєтна дємони, – сказал Адик Вове. Лицо его побледнело, глаза выкатились, ему было страшно.
— Бачу, не сци, братуха, – сказал Вова, которому тоже было не по себе. – Бачиш, як перевділись, думали, ми не пізнаєм.
Они все ближе подходили к псевдодепутатам, которые не обращали на них никакого внимания.
— Братуха, – сказал Адик Вове, – читай «Ом мані падмехум».
— Шо за приколи? – спросил Вова быстро, потея подмышками.
— Заклинання, дємонів одганяє канкрєтно, – сказал Адик.
И они стали в буддийские позы, и пока псевдодепутаты вальяжно шествовали по лестнице, Вова и Адик продолжали бубнить вслух буддийские заклинания:
— Омммммммм! – гундосил Вова.
— Омммммммм! – вторил ему Адик.
— Наші хлопці, – шeпотом сказал Хуяма Лифанчуку.
— Трохи того? – Лифанчук показал себе на голову.
— Це моя провина, – сказал Хуяма. – Я одного разу їм добре врізав.
— А за що? – полюбопытствовал Лифанчук.
— Віршів не знали, – пожал плечами Хуяма.
— Та й від мене їм трошки колись перепало, – сказал Лифанчук.
Ведомые суетливой телевизионной девушкой, они прошествовали мимо студии «Армагеддона».
— Скільки у нас часу? – спросил Хуяма.
— Кілька хвилин, програма от-от почнеться, – сказал Лифанчук. Они пропустили вперед девушку, которая болтала, не умолкая, и растворились в коридоре.
136. ИНТ. АСК. КАБИНЕТ СІЛЬОДКИ. ВЕЧЕР.
Сільодка переодевался перед зеркалом. Он надел чeрный смокинг с бабочкой и чeрный плащ с алой подкладкой, подмигнул портрету.
— Навіщо все це? – спросила Матильда. – Іди, вбий її зараз!
— Традиція, – пожал плечами Сільодка. – По-перше, існує дрес- код. Коли ти п’єш живу кров богині ввечері – це в нас шо? Це в нас «black tie». По-друге, я повинен добре виглядати перед камерою.
— Будеш це робити в прямому ефірі? – спросила Матильда.
— Тільки так, моя люба. Інакше все це не має жодного сенсу. Як ти думаєш – навіщо в світі існує телебачення?
Он еще раз подмигнул Дракуле и снял со стены с мечами изогнутый кинжал.
— Ніж гурків, – сказал он, – ідуть гурки, в полон не брати!
Он улыбнулся так, что стали видны большие жeлтые клыки.
— Час настав, – сказал он, и они с Матильдой вылетели из кабинета.
Ветер поднялся в кабинете, влетел через открытое окно, глаза Дракулы полыхнули зелeным огнем.
137. ИНТ. АСК. КАБИНЕТ МАГАРАДЖИ. ВЕЧЕР.
Магараджа вместе с Чарльзом и Сосуновским обозревали кабинет магараджи – столь же роскошное, сколь и пошловатое помещение в псевдовосточном духе.
— Ми заздалегідь зробили цей кабінет для вас, сер, щоб ви почувалися як вдома, – раболепствовал Сосуновский.