– Константин Алексеевич делает то, что ему велят сестра или Вера Николаевна. Костя, так ты идешь приданое зарабатывать? – посмотрел на него Лешка. – Вон иностранная маньячка тебя уже заждалась.
Сибиряки обратились теперь к Косте и уточнили, кому все-таки он намерен зарабатывать на приданое, если мне не надо. Племяннику?
– Нет, себе, – грустно ответил Костя. – Веруша обещала выйти за меня замуж, только когда у меня будет миллион долларов.
– Да, не видать тебе Верку в родственницах, – хмыкнул Афганец.
Костя тем временем пролез мимо нас с Сашкой и склонился над рукой иностранки, сидевшей за мной.
– Константин Никитин, – представился брат. – Домашний хозяин, – добавил он по-английски.
А дамочка-то оказалась испанской маркизой… Марией Идальго Мена Угалде. Какого черта она летит Эр Франс? У них же «Иберия» есть? Неужели ей через Францию удобнее? Костя спросил об этом даже без моей подсказки.
У дамочки, по ее заявлению, был дом не только в Испании, но и во Франции, и сейчас она двигала на отдых из предместий Лиона.
– Так, Костя, продолжай в том же духе, – шепотом сказала я. – Пригласи ее сесть рядом с собой. Верка – если вернется сегодня, – и за мной посидит. Действуй!
Костя подхватил маркизу, нажав на кнопку, вызвал стюарда, попросил принести вина, и они увлеклись оживленной беседой. Сашка закатил глаза.
– А чего он дальше с ней будет делать? – поинтересовался Серега, кивая на моего брата.
– Женится, она отпишет ему свое имущество, – заявил Афганец. – А потом Светлана Алексеевна в компании с сыном и подружкой отправят новую родственницу к праотцам-маркизам. После чего Константин Алексеевич получит наследство и спокойно женится на Вере Николаевне. А может, придется ему еще на какой-нибудь баронессе, графине или принцессе жениться. Вначале надо выяснить, какое у этой состояние, – Афганец кивнул на склоненную к Косте головку маркизы.
Витек сказал задумчиво, что им с мужиками тоже не помешало бы жениться на баронессах или принцессах. Только вот как от них потом избавиться, чтобы лишних проблем не возникло?
– Проконсультируйтесь у Светланы Алексеевны, – предложил Лешка с улыбкой удава. – Я, если бы сам решил заработать себе на приданое, обязательно обратился бы к Ланочке. Ну, или к Верочке. Им удается очень ловко избавляться от трупов!
Я слегка покраснела. Сибиряки смотрели на меня с большим интересом. Афганец же заливался соловьем: я поняла, что он здорово пьян. Он поведал мужикам, что я начала набираться боевого опыт в Афгане, правда, там, к его большой радости, мы не встречались, а то он бы уже или повесился, или свихнулся, ну, или в лучшем случае спился бы, как два моих мужа. Затем Лешка рассказал, как я владею разными видами оружия, а уж что есть в наших с Веркой запасниках – об этом не знает никто, кроме нас самих. Лешка не уверен, что мы сами помним полный качественный и количественный состав прихваченного нами с мест боевых действий добра.
– Вы оружие из Афгана вывозили? – уточнил Витек у меня.
– Питер и область – это тоже зона боевых действий, – невозмутимо заметила я.
– А… – протянул Витек, потеряв интерес к теме.
– Светлана Алексеевна, а что вы все-таки предпочитаете из средств самообороны? – спросил выспавшийся Серега.
Я для начала попросила называть меня просто Ланой, а то с отчеством чувствуешь себя старой, потом сказала, что как-нибудь, при случае, продемонстрирую свои таланты на практике. Мы сейчас все-таки в самолете летим… Я многозначительно посмотрела в потолок. Лешка тут же вспомнил, как я случайно прострелила потолок в его квартире. Я скромно потупилась.
– Мама, – дернул меня за руку Сашок. – Баронесса, или кто она там, дяде Косте уже какие-то фотографии показывает.
Афганец, Вовчик и два их соратника тут же обернулись назад.
У Марии Идальго Мена Угалде имелось не два дома, как она говорила, а два замка – судя по тому, что было изображено на снимках.
– Не понимаю, почему она тогда летит экономическим классом? – высказал разумную мысль сынок. – Обманывает, наверное, дядю Костю. Аферистка испанская! Мама, мы должны быть настороже! Дядя Костя-то у нас один, и он не умеет противостоять женщинам.
– Общение с мамой и тетей Верой должно было его многому научить, – заметил Вовчик, повернулся к нам и осклабился.
– Он просто уверен, что мы его отовсюду вытащим. Спасли же мы его из склепа, где его держали амазонки? И тебя, кстати, тоже, – напомнила я «двустворчатому шкафу».
– А почему в самом деле не первым классом? – подал голос Серега.
Мне, как директору турфирмы, пришлось выступить с пояснениями: Новый год и Рождество (католическое) – это так называемый высокий сезон, даже пик сезона. Самый большой спрос на туры, и они, кстати, самые дорогие. Если испанка не побеспокоилась об этом заранее, вполне могли остаться билеты только в экономический класс. А может, она и экономит. Это наши люди с широкой душой, есть бабки – все их тратят, а иностранцы – прижимистые. Мало ли что у нее там замки… Они ведь вполне могут оказаться родовыми поместьями, доставшимися ей от прадедушки.
– Шепни там дяде Косте, чтобы он не вздумал случайно нашу квартиру маркизе показывать, – велела я сыну.
– Он что, такой идиот – мог взять с собой фотографии вашей квартиры? – посмотрел на меня Афганец. – Я понимаю, она свои замки показывает новым знакомым. Но у вас-то чем хвастаться? Ну, если только гранатами в холодильнике.
– Вы гранаты в холодильнике держите? – вклинился Витек. – А чего так? У меня тут в книжке, кстати, есть глава о том, что маньяки в холодильниках держат.
– Читай вслух, – велел Афганец.
Но о гранатах в печатном издании ничего сказано не было. В холодильниках у маньяков находили в основном части тел их прошлых жертв, причем у всех – разные.
– Интересная жизнь у вас в Питере, – заметили сибиряки.
– Так приезжайте в гости, – сказала я.
– Светлана Алексеевна вас со своим попугаем познакомит, – встрял Лешка.
– Костя как раз его показывает баронессе, – сообщил Олег, Лешкин друг. – Или она маркиза?
Сашка глянул через плечо дяди Кости и кивнул. Братец демонстрировал даме наших кота и попугая.
– Ланочка, – подал голос Витек, – а ваши гранаты в холодильнике не портятся?
– Нет, – совершенно серьезно ответила я. – Я у одного прапорщика специально уточняла. И после такого хранения мне доводилось их использовать на практике. Срабатывали прекрасно.
– Да уж, – хором хмыкнули Афганец, Вовчик и Олег Анатольевич. Потом также хором добавили, что надо бы выпить – за то, чтобы гранаты всегда взрывались только в нужном месте. Афганец извлек из ручной клади литровую бутылку «Финляндии».
Сибиряки тут же выставили «от нашего стола вашему» литр «Баллантайнз». Я поучаствовала в процессе, а Сашке запретила, заметив, что самолетной бутылочки вина ему более чем достаточно. Не надо уподобляться дяде Леше, дяде Косте и прочим дядям, с которыми ему приходилось общаться на протяжении своей жизни.
– Ланочка, как мужик может не пить, если он живет с тобой? – заметил Лешка.
– Ты со мной не живешь, Вовчик – тоже, Олег Анатольевич, Кошмарыч и остальные твои соратники не живут, господа из Сибири даже в нашем городе никогда не были, а ведь пьют? – возразила я весьма обоснованно.
Лешка хотел было что-то ответить, но не успел: над нашими головами прозвучал визгливый женский голос. Его обладательница желала взглянуть на наши пакеты для… гм… содержимого желудков. Эта дама уже выступала во время полета, но рассмотреть ее никому из нас пока не удавалось: вставать было лень.
Сейчас рядом с нами стояла тетка лет пятидесяти на вид, дородная, высокая, крашенная под блондинку и уже успевшая переодеться в длинные шорты, на поясе которых сверху нависало пузо. Вернее, животов у нее было несколько, и я затруднилась сразу определить их точное количество.
Я первой протянула руку к карману в переднем сиденье, на котором расположился Афганец, нашла там пакет и протянула его тетке. Она его внимательно осмотрела и вернула мне, вежливо поблагодарив, но заметила, что «тоже нет».