Выбрать главу

Он-то и подошел к офицерам.

— Быстро отсюда! — приказал мужчина, и тон его говорил о том, что приказывать ему не впервой.

— Чтобы на нас потом убийство повесили? — скривился Осипенко.

— Парни, если хотите дожить до утра, уходим!

— Что вы хотите этим сказать? — взглянув на мужчину, спросил Власов.

— Позже скажу, сейчас каждая минута дорога.

— А Галина, официантка? И бармен, и ди-джей знают, что она моя женщина, — встрял Осипенко.

Мужчина рывком вырвал из кармана пиджака модный айфон:

— Паша?! Я! Кафе «Весна», труп. Давай пулей сюда, задача прикрыть официантку, она здесь одна. На вопросы полиции пусть отвечает правдиво. У тебя не более пяти минут.

Он отключил айфон и повернулся к Галине:

— Женщина, вам, как и всем остальным, рассказать полиции все, как было, не называя имен. Этих мужчин вы впервые видели, — указал он на Осипенко и Власова. — И так отвечать всем, кто бы ни спрашивал. За мной, парни!

Было в его голосе нечто такое, что заставляло подчиняться. Да еще алкоголь тоже сыграл свою роль.

Уходя, Осипенко бросил официантке:

— Я приду к тебе.

— Когда, Юра?

— Как улягутся страсти. Пока, не скучай!

— Легко сказать, — донеслось ему вслед.

Уже на улице Осипенко воскликнул:

— На хрена вы сказали бармену, диджею, охраннику, что они впервые видели нас? Насчет друга — это правда, но я тут бывал часто, и это фиксировали и камеры наблюдения, и постоянные посетители.

— Долго объяснять, Юрий, так надо.

— Но правда все одно вскроется!

— Конечно. Но люди в стрессе правду сразу после события говорят редко. И это пока все. В машину!

— А камера? — Это уже Власов.

— В машину, я сказал! О записи позаботятся.

— А вы вообще кто?

— У нас будет время познакомиться.

Осипенко и Власов сели на заднее сиденье, а мужчина тут же завел двигатель, включил скорость и повел машину к арке выезда из двора. Проехать ее не успели. С проспекта в арку въехал полицейский «Форд», на крыше которого красно-синим блеском переливалась светосигнальная балка, и перегородил дорогу. Водитель включил дальний свет, громкоговоритель. По внутреннему двору разнеслось:

— «Лексусу» стоять на месте, водителю и пассажирам выйти из машины, руки на капот, на крышу! Предупреждаю, наряд вооружен. В случае сопротивления или неподчинения открываем огонь на поражение!

Мужчина повернул голову назад и коротко приказал:

— На пол! И лежать там, пока не разрешу подняться.

Сказав это, он вышел из внедорожника и встал у капота. Но руки класть на него не собирался, только держал их так, чтобы наряд видел, что он не вооружен, по крайней мере, в руках оружия не было.

— Попали! Черт нас дернул слушать этого мужика, — слегка приподнявшись, прошептал Власов.

— Не факт, что попали. Мужик должен был понимать, что на труп полиция явится быстро, но выглядел спокойным, да еще нас уговаривал.

— Ладно, посмотрим.

Из патрульной машины вышло трое полицейских — лейтенант, сержант и рядовой. Все с укороченными автоматами, но в обычной форме без защиты. Лейтенант подошел к мужчине, что-то спросил, и тот вместе с ним отошел от авто. О чем они говорили, Власов слышать не мог. Но, видимо, у мужчины нашлись аргументы для офицера полиции. Начальник патруля козырнул, вернулся к своим подчиненным. Рядовой сел в машину, и «Форд», сдав назад, освободил арку.

Мужчина пожал руку лейтенанту, сел в «Лексус», выехал через арку на проспект и, повернув на дорогу, ведущую к окружной трассе, обернулся:

— Все, можете подняться.

— А вы, господин инкогнито, никак имеете отношение к нашей славной полиции? — заметил Осипенко.

— Вот уж где, а в полиции не служил.

— Почему же они отпустили вас, не удосужившись проверить машину, ехавшую от места, где произошло убийство?

— Это моя маленькая тайна.

— И куда мы едем?

— За город. Туда, где вы получите шанс выжить.

— Да что ты нас все пугаешь! — воскликнул Юрий.

— Не ты, а вы, — поправил его мужчина, — и прошу не допускать более недисциплинированности, я старше вас.

— А представиться вы не желаете? — вздохнул Власов.

— Не сейчас. И не здесь. Дома.

— Ну, хоть так. А выпить у вас дома есть?

— Пить вредно.

— У нас жить вредно, что уж говорить о выпивке?

— Немного есть.

— Тогда, может, купим?