- Ты можешь быть достаточно независимой и бесстрашной, чтобы тусоваться с бездомными, но ты все ещё дерьмовая лгунья, - говорит он, бросая мне вызов.
Я пытаюсь сохранить весёлое настроение.
- Хэй, только не начинай про Джо! Он мой друг, - я показываю Гарри язык, и мы проходим мимо парочки, целующейся на скамейки.
Достаточно громко, чтобы слышала эта парочка, Гарри говорит: - Ставлю пять баксов, что его рука находится под её юбкой чуть меньше двух минут.
Я игриво толкаю его в плечо, и он обхватывает мою талию одной рукой.
- Не будь слишком приставучий - у Джо появится слишком много вопросов!
Я играю бровями, и Гарри взрывается от смеха.
- Что происходит между тобой и этим бездомным мужчиной?
Мысли о моем отце заполняют мою мозг, и на секунду я перестаю смеяться.
- Черт, я не это имел ввиду.
Я задерживаю свою руку в воздухе и улыбаюсь.
- Нет, все в порядке. Правда, давай просто надеяться, что потом не окажется, что Джо мой дядя, - Гарри пялится на меня, будто у меня выросла новая пара глаз, и я смеюсь, - Все в порядке. Сейчас я уже могу шутить. Я научилась не воспринимать все слишком серьёзно.
Он выглядит довольным, и даже улыбается Джо, когда я вручаю ему пакет с едой.
В квартире достаточно темно, когда мы приходим домой. Лиам, похоже, уже несколько часов как спит.
- Ты ел? - спрашиваю я Гарри, когда он следует со мной на кухню.
Гарри садится за двухместный столик и ставит свои локти на столешницу.
- Нет, вообще-то, я не ел. Я собирался украсть тот мешок с едой, но Джо уделал меня в этом.
- Я могу приготовить тебе что-нибудь. Я тоже голодна.
Двадцать минут спустя я опускаю свой палец в соус, чтобы проверить его на вкус.
- Ты не собираешься поделиться? - спрашивает Гарри за моей спиной, - Все равно это будет не первый раз, когда я съел что-то с твоего пальца, - дразнит он с ухмылкой, - Сахарная глазурь была одним из моих любимых ароматов Тессы.
- Ты помнишь это? - я предлагаю ему немного соуса на ложке.
- Я помню все, Тесса. Ну, все, кроме тех случаев, когда я был слишком пьян или слишком занят, - его улыбка заменятся хмурым взглядом, и я окунаю палец в ложку с соусом, и предлагаю ему. Это срабатывает, и его улыбка возвращается.
Я ощущаю теплоту его языка на моем пальце, и его глаза устремлены в мои, когда он слизывает соус с кончика пальца. Проталкивая мой палец между своих губ, он снова посасывает его, и продолжает в течении долгого времени после того, как соус уже закончился.
Мой палец на его губах, он говорит: - Я собирался проговорить с тобой кое о чем. Это как раз о том, что ты сказала о моей способности помнить некоторые вещи.
То, как его губы перемещаются по моей коже - отвлекает меня.
- Прямо сейчас?
- Скоро. Это необязательно должно произойти сегодня ночью, - он шепчет, его язык стремительно начинает делать кончик моего среднего пальца влажным.
- Что мы делаем?
- Ты спрашивала меня об этом слишком много раз,- он улыбается, вставая.
- Мы слишком долго не видели друг друга. Это не самая лучшая идея, - говорю я, не имея ввиду что-либо из этих чертовых слов.
- Я скучал по тебе, и я ждал, пока ты сама соскучишься по себе, - его рука покоится на моем бедре, прижимаясь к ткани моей рабочей рубашки, - Мне не нравится видеть тебя во всем черном. Это тебе не идет, - он наклоняет голову, и подталкивает мою челюсть своим носом.
Мои пальцы возятся с кнопками на моей рубашке, неуклюже огибая маленькие пластмассовые бусинки.
- Я рада, что ты не оказался, одет в другой цвет.
Он улыбается, прижимаясь к моей щеке.
- Я не так сильно изменился, Тесс. Я просто обратился к паре докторам, и стал больше времени проводить в тренажерном зале.
- Ты все еще пьешь? - я бросаю свою рубашку на пол позади нас.
- Совсем немного. Обычно вино или слабоалкогольное пиво, но я больше никогда не надерусь водкой.
Моя кожа горит, и мой мозг пытается понять, как мы к этому пришли, спустя столько месяцев, в то время, как мои руки ждут разрешения, чтобы снять с него рубашку. Он, видимо, читает мои мысли, берет мои руки и подталкивает их к тонкому материалу его рубашки.
- В этом месяце наша годовщина, ты знаешь? - говорит он, и я стягиваю его футболку через голову и любуюсь его обнаженной грудью.
Мои глаза сканируют всю поверхность кожи, ища его новые проекты, и я рада найти только листья-папоротники, я полагаю, Гарри так их назвал. Они похожи на листья странной формы, с широкими сторонами и длинным стеблем, который выходит с низа.
- В этом месяце нет нашей годовщины, Гарри, - я ловлю себя на том, что мельком пытаюсь посмотреть на его спину, и мне становится стыдно, когда он ловит мой взгляд и оборачивается.
- Нет, есть, - не соглашается он, - Все еще только твой на моей спине, - кратко объясняет он, пока я пялюсь на его накаченные спину и плечи.
- Я рада, - тихо добавляю я, в моем рту полностью пересохло.
Его глаза полны веселья, - Так ты не стала сумасшедшей и все еще не сделала себе татуировку?
- Нет, - я шлепаю его, и он наваливается на столешницу, достигая меня.
- Ты не против, что я дотрагиваюсь до тебя таким образом?
- Нет, - признаюсь я, пока мозг не успел придумать противоположенный ответ.
Он использует одну руку, чтобы провести пальцами по верхнему шву моей майки.
- А что насчет этого?
Я киваю.
Мое сердце неистово стучит в груди, и в этот момент я уверенна, что он может его слышать. Я чувствую себя так гармонично, такой живой и пробужденной, я так жаждала его прикосновений. Это было так давно, и вот он здесь, делает и говорит именно то, что я так сильно люблю. Только на сей раз он чуть более осторожен, терпелив.
- Я так нуждался в тебе, Тесса, - его рот меньше, чем в сантиметре от меня, его пальцы вырисовывают круги на обнаженной коже на моих плечах. Я чувствую себя опьяненной, мой рассудок затуманен.
Когда его губы достигают моих, я отправляюсь в то место, где существует только лишь Гарри, только его пальцы на моей коже, только его губы, ласкающие мои, только его зубы, впивающиеся в уголки моего рта, только мягкие стоны, звучащие из его горла, когда я расстегиваю его джинсы.
- Ты снова пытаешься использовать меня для секса? - он улыбается, прижимаясь к моему рту, его язык проскальзывает внутрь и накрывает мой так, что я не могу ответить. «Дразню» бормочет он, и его тело полностью прижимается к моему. Мои руки обхватывают его шею, и пальцы впиваются в его волосы.
- Если бы я не был джентльменом, я бы оттрахал тебя прямо здесь на этой столешнице, - его руки обхватывают обе мои груди, его пальцы пробираются под мою майку и ремешки от лифчика, - Я бы приподнял тебя, снял с твоих ног эти отвратительные штаны, раздвинул бы твои ноги и взял тебя прямо здесь.
- Ты же сказал, что ты джентльмен, - затаив дыхание, я напоминаю ему.
- Я передумал. Теперь я наполовину джентльмен, - дразнится он.
Я так напряжена, что начинаю думать, что я могу воспламениться и навести на кухне некий беспорядок. Я опускаю руки к его боксерам, и закатываю глаза, когда он говорит: - Блять, Тесса.
- Наполовину? Что это значит? - я начинаю стонать, когда его пальцы скользят по моей талии.
- Это означает, что независимо от того, как сильно я хочу тебя, как чертовски сильно я хочу оттрахать тебя на этом столе и заставить тебя кричать мое имя, так, чтобы весь блок знал кто доводит тебя до такого, - он посасывает кожу вниз по моей шеи, - Но я не буду делать ничего из этого до того дня, пока ты не выйдешь за меня.
Мои руки опускаются, одна - высвобождаясь из его боксеров, и вторая - падая с его спины.
- Что? - я пищу, прочищая горло.
- Ты слышала меня. Я не буду трахать тебя, пока ты не выйдешь за меня замуж.
- Ты же это не серьезно? - пожалуйста, скажи, что не серьезно. Это не может быть всерьез; мы едва разговаривали все эти месяцы. Он просто дразнит меня. Ведь так?
- Я не шучу, - в его глазах пляшет веселье, и я буквально топаю ногой по кафельному полу.