Вот как проходил опыт с одним из больных. Увидев много карточек, больной спрашивает: «Сосчитать надо, да?»
Исследователь объясняет, что надо положить схожие вместе. Больной смотрит, не понимая.
Тогда исследователь берет карточки с изображением слона и лопаты, спрашивает: «Их не положишь вместе?» Больной радостно кивает головой: «Понимаю, надо животное к животному».
Начинает раскладывать. Получаются такие группы:
1 — поросенок, лошадь («это животные»);
2 — кузнец, уборщица («люди»);
3 — фиалка, куст («цветы»);
4 — кошка, собака (молчит);
5 — шкаф, этажерка («это в комнате»).
Неразложенными остаются карточки с телегой, самолетом, жуком, лопатой, гусем, воробьем. Исследователь спрашивает, указывая на четвертую группу: «Как ее назвать?»
Больной: «Это животные».
Исследователь: «Что можно туда еще положить?»
Больной: «Не знаю».
Исследователь: «Положим туда гуся».
Больной: «Нет, нельзя, он плавает».
Исследователь: «Положим туда жука».
Больной: «Нет, нельзя, это насекомое».
Исследователь: «Тогда положим гуся и воробья вместе».
Больной: «Нет, нельзя — гусь плавает, а птичка летает».
Исследователь: «Но ведь гусь — птица?»
Больной: «Да».
Исследователь: «Ну так и положим их вместе».
Больной: «Нет, гусь плавает, а птица летает, и она живет в лесу».
Исследователь: «Ну, а медведя и лису можно положить вместе с кошкой и собакой?»
Больной: «Нет, нельзя. Кошка и собака живут дома, а медведь и лиса в лесу или зоопарке, я их там видел».
Исследователь: «Но ведь лиса и медведь тоже животные?»
Больной: «Да».
Исследователь: «Это все будет группа животных. Положим их вместе».
Больной: «Нет, они разные… Ну, давайте… — неуверенно. — Нет, это будет неправильно».
Исследователь: «Ну, а стол можно положить к этажерке и шкафу?»
Больной: «Можно».
Исследователь: «Можно к телеге положить машину?»
Больной: «Нет, нельзя, они разные».
Исследователь: «Ведь на телеге едут и на машине едут?»
Больной: «Если привязать телегу веревкой к машине, она будет ее тянуть…» и т. д.
Тут явно снизился уровень обобщения — вместо общих признаков предметов на первое место выступают конкретные связи между ними. Такие больные обычно отказываются объединить вместе кошку с собакой, «потому что они враждуют», лису и жука, «потому что лиса живет в лесу, а жук летает». Они как бы утеряли способность мыслить понятиями, но какие-то более простые взаимоотношения предметов им ясны.
А вот как происходит то же исследование с другими больными. Один из них раскладывает карточки следующим образом.
1. Лыжник и свинья. Объясняет: «Это означает противоположность зимы и лета; зима — это мальчик на лыжах, а свинья — на зелени».
2. Карандаш и козел: «Обе картинки нарисованы карандашом».
3. Самолет и дерево: «Это небо и земля».
4. Кошка, стол и слива: «Кошка на столе и слива тоже на столе».
5. Тетрадь, диван, книга: «На диване можно заниматься».
6. Часы, велосипед: «Часы измеряют время, когда едут на велосипеде — тоже измеряется пространство».
7. Вилка, лопата, стол: «Это все твердые предметы; их нелегко сломать».
8. Кастрюля, шкаф: «Здесь есть отверстия».
На вопрос экспериментатора: «А можно по-другому разложить?» — больной отвечает утвердительно, разрушает прежние группы, складывает в одну группу куст, кастрюлю, козла, объясняя, что все они начинаются на букву «к».
Здесь тоже ход мышления неправильный, правда, происходит совсем другая ошибка: понятия сохраняются, но существуют сами по себе, не отражая конкретных свойств предметов. Мышление таких больных уж слишком абстрактно, оно превращается в какое-то пустословие, бессмыслицу.
Особенно наглядно это видно при другого рода испытаниях, когда больных просят объяснить пословицы. В этом случае нужно понять переносный смысл тех или иных выражений, что требует умения мыслить абстрактно.
Иногда исследование несколько изменяют. Больному дают листок, на котором написано несколько пословиц, и просят к каждой из них подобрать соответствующую фразу (они тоже даются). Часть этих фраз ничего общего по смыслу с пословицами не имеет, в них просто включены слова, упоминающиеся и в пословицах. Ну, например, берут такие пословицы: