— Что же, ты не врёшь, больше у меня нет к тебе вопросов. Я сделаю слепок твоей ауры и постараюсь узнать кто ты.
Темно-серое свечение вокруг него практически пропало. Страж ушел, и что странно дверь при закрытии не скрипела.
А я начал внимательно изучать обстановку палаты. Окна деревянные, некрашеные, а покрытые каким то лаком, видно текстуру дерева. Стекло очень чистое, практически не видное. Подоконник гладкий, на нем ничего не стоит, занавесок нет. В палате семь кроватей, рядом с каждой тумбочка, прям как в казарме, а не в больнице, все пустуют.
Что примечательно, на всех есть постельное белье и каждая аккуратно заправлена. Наверное мне повезло, или нет. Но если бы кто-нибудь был, я бы смог расспросить своих соседей о том, что это за место. Однако я немного подумал и решил, что буду молчать в тряпочку. Не нужно никому знать откуда я.
В отделении стражей
Страж, входит в здание находящееся в глухом переулке. На входе страж, дежуривший за стойкой говорит
Иннокентий зайди к начальнику, он хотел тебя видеть.
Страж поднялся на третий этаж и подходит к двери начальника, находящейся в конце коридора. Постучался и зашел внутрь.
За столом сидел и перелистывал журнал начальник этого отделения стражей, увидев кто зашел к нему он уставился на зашедшего стража и спросил его:
— Иннокентий, расскажи как ты побеседовал с этим мальчиком?
— Он ничего не помнит.
— Это хорошо, в этой ситуации это лучшее, а он помнит как его зовут?
— Нет
Начальник взял с полки тоненькую книжку и начал перебирать страницы. Так сегодня имена начинаются с буквы М.
— Интересно, а насколько велика сама больница, как появятся силы выйду в коридор.
Потолок побелен, люстра какая-то странная, очень необычная, какое-то углубление в потолке из которого выглядывает часть непрозрачной белой сферы, из материала похожего на стекло, но нет на надутый мыльный пузырь похоже, только непрозрачный, глянцево-белый какой-то. Интересно, а как свет включается, ничего похожего на выключатель я в палате не видел.
На полу покрытие напоминающее наш паркет, но не покрытое лаком, и кое-где сильно потерто. Все кровати панцирного типа с массивными металлическими спинками, и с сеткой на которой вместо матраса лежит сложенное пополам одеяло и на нем простыня из грубого сукна, подушка набита перьями, кое-где немного колется, одеяло в пододеяльнике из того же материала, что и простынь.
На мне штаны без пояса и карманов, висят на мне с помощью завязок. Рубашка, как водолазка из моего мира, но не облегает меня, а практически болтается, она сделана из какой-то неизвестной мне ткани, но точно не синтетика.
— Такое ощущение, что я попал в девятнадцатый век нашего мира, но что за странное свечение исходящее от доктора и стража? Наверное я сильно приложился головой и мне видится то, чего нет.
В конце концов я притомился, разглядывать обстановку палаты и решил прилечь отдохнуть.
Лег на свою кровать, укрылся одеялом, устроился поудобнее, и только закрыл глаза, раздался скрип двери, ну специально что ли? Показалась немолодая женщина, не та, которую я видел в свой первый день, в белом халате с завязками по бокам. Она катила тележку на которой стояла кастрюля, а на нижнем ярусе были тарелки и стаканчики с ложками/вилками.
Она громко сказала мне:
— Завтрак!
Я аж поморщился, что она так орет, нормально я слышу. А санитарка наложила мне из кастрюли, кашу. Аромат от каши был такой силы, что у меня аж слюнки потекли, а желудок заурчал предвкушая скорое поглощение пиши.
Я вспомнил что, ел только один раз, а остальное время проспал, видно когда привозили еду я дремал, и меня не стали будить. Кроме каши, которая по всей видимости была манной, не знаю почему, но очень люблю манную кашу, мне дали два куска хлеба с маслом и налили в стакан, очень, сладкого чая.
— Как позавтракаешь, поставь всю посуду на тумбочку, я ее после заберу. Сказала мне санитар уже нормальным голосом и быстро покинула палату.
С огромным аппетитом я принялся завтракать, странное сочетание манная каша с хлебом на котором был размазан кусочек масла, но мне очень понравилось, выпив чай я снова улегся, вспомнил, что врачи не рекомендуют ложиться сразу после еды. Но я подумал, очень хочу спать, ничего плохого не случится, за один раз точно.