— Помню. Пусть подождут. С ними я позже разберусь, — головы не повернув в сторону вышедших из заточения, ответила Зелёная мать.
Кивком подбодрив попутчиков, я шагнула за полог.
— Жёстко ты с ними, — прокомментировала слова хозяйки.
— Заслужили, — коротко ответила богиня, с мягким шелестом опуская занавесь, отгораживая нас от Бункера, Сарон и Косрока.
Пройдя к столу, Зелёная мать наполнила три пиалы напитком, благоухающим насыщенным ягодным ароматом:
— Мира и благополучия дорогим гостям, — произнесла она, глядя мне в глаза, и пригубила напиток.
— Мира и благополучия почтенной хозяйке, — ответила я и глотнула предложенное питьё.
Трезвенница — это не обо мне. Зависимости от алкоголя нет, но какой же русский не любит быстрой езды. Чайные посиделки — это как-то не по-нашему. Водку не пью — невкусная она. Одна крепость и более ничего. Коньяк нравится и ароматом, и цветом, и вкусом, но пью его редко — слишком быстро туманится разум, и приходит тоска смертная. Вот такая странная реакция. Методом многолетних проб выбрала для себя по вкусу и градусам сухое шардоне и брют.
Бывало, что в гостях угощали домашними наливками и настойками, а путешествуя за границей, дегустировала алкогольные эндемики. На Океане узнала, что такое «лёгкое вино». В пещере сумасшедшего мага в компании со Звёздным Бродягой снимала стресс межгалактическим коньяком Инка. Но ни один из известных мне хмельных вкусов не мог сравниться с той каплей, что растекалась по вкусовым рецепторам.
Это была смесь росы, собранной по капельке с лепестков, и пыльцы самых ароматных цветов, снятой с ягод и фруктов той степени зрелости, когда они готовы лопнуть от переполняющего их сока, взята с горячих пряных трав и найдена в глубине прохладных, влажных мхов.
Вкус каждой росинки дополнял и оттенял неповторимость другой, создавая волшебный незабываемый букет. Вот только роса была из чистого спирта, и крепость напитка зашкаливала.
— Однако! — переведя дыхание, высказала я своё мнение.
Богиня улыбнулась, и мы посмотрели на Звёздного Бродягу, успевшего слизнуть свою порцию целиком. Прикрытые глаза, пасть, растянутая в блаженной улыбке, медитативное покачивание и громкое мурчание говорили о высшей степени наслаждения моего пушистого товарища.
Жестом пригласив меня присаживаться, хозяйка и сама опустилась на низкий табурет, притопленный в пушистом ворсе ковра.
— Старшая, — обратилась я к богине, устраиваясь у стола, — мне бы на Лавиньш поскорей вернуться. Загостилась я, а там у меня Филипп. Погибнет он без меня. Покажи, в какую сторону портал строить, и я пойду.
«Да что с твоим нахальным зверем станется! — открыл глаза Бродяга. — Живее всех живых. Истерит, правда, и обещает переехать жить к Тес’шасу. Говорит, что они теперь братья по крови. Врёт, поди?»
— Не знаю степень родства — это у Френки надо спросить, — а то, что дракон ему кровь для исцеления подарил, истинная правда, — вслух ответила я коту.
А про себя подумала: «Болливуд! Все всем родня. Если Филипп брат деда, то кем я ему прихожусь? Внучатая племянница, похоже. Офигеть! Вселенский сумасшедший дом».
Я потрясла головой, разгоняя нелепые мысли, и вновь обратилась к Бродяге:
— Давно ли ты был в Радужном мире? — вдруг он уже неделю гостит у Зелёной матери, а Филенька мой…
«На восходе сего дня прибыл оттуда. Скорость моего передвижения близка к скорости света, — ответил кот, продолжая блаженно щуриться. — Знал бы, что здесь так радушно встречают и вкусно угощают, зашёл бы раньше».
Я облегчённо выдохнула.
— Вдруг Френки ошиблась и фамильяр может жить без меня дольше трёх дней? — вопрос был риторический, и я не ждала ответа, но Бродяга решил, что спрашиваю его.
«Думается мне, что если Тес’шас поделился с твоим питомцем кровью, то увеличил время жизни зверушки без твоей энергетической подпитки намного. А может быть, и вовсе сделал его автономным».
Упс! Я как-то об этом и не подумала. Хорошо, если это так, но лучше перепроверить. Желательно не опытным путём.
Зелёная мать, мягко улыбаясь, тактично не вмешивалась в нашу беседу, иногда едва заметно кивая, словно подтверждая изложенные факты. Да, прибыл на рассвете, да, угощают гостей радушно и вкусно. Но едва мы с Бродягой прервали беседу, углубившись каждый в свои переживания и мысли, хозяйка легко звякнула пиалкой о блюдце, привлекая внимание.
— Дитя чужих миров, у меня к тебе есть разговор. Отнесись к моей просьбе с пониманием. Готова ли ты выслушать меня?
— Да, конечно, готова, — я растерянно закивала, не понимая о чём хочет попросить меня богиня. — Не могу обещать, что выполню твою просьбу, Старшая. Но выслушаю с вниманием.