- Боже, господин Агриколь! Какую же огромную сумму составляет общая сумма платы за маленькие плохие квартирки!
- Вы видите, мадемуазель, 50.000 франков в год! Это плата за помещение миллионера... Что же теперь скажет себе наш делец? "Чтобы убедить рабочих покинуть жилье в Париже, я предложу им огромные преимущества. За половинную плату, вместо нездоровых комнат, у них будут просторные, хорошо проветриваемые помещения, удобно расположенные, легко отапливаемые и освещаемые за недорогую плату. В результате 146 семей, которые будут платить мне 125 франков за наем помещения, и 115 холостых, которые заплатят по 75 франков, дадут мне в общем итоге 26-27 тысяч франков... Просторное здание, где можно разместить их всех, обойдется мне самое большее в 500.000 франков (*27). Мои деньги будут помещены по крайней мере под 5% и при этом совершенно обеспечены, так как заработная плата рабочих будет гарантировать мне квартирную плату".
- Ах, господин Агриколь! Теперь и я начинаю понимать, что можно делать добро, даже извлекая выгоду!
- А я в этом твердо уверен. В конечном итоге оказывается, что дела, основанные на честности и порядочности, всегда удаются. Теперь вернемся к размышлениям нашего дельца: "Английский рабочий, питающийся мясом и пьющий хорошее пиво, сделает вдвое больше, чем французский (*28), потребляющий пищу, не только не питательную, но и вредную из-за плохих продуктов. Значит, если улучшить питание, я выиграю в производстве. Как тут помочь делу, не затрачивая своих денег? Очень просто: в войсках, в пансионах, и, если хотите, в тюрьмах, из-за того, что деньги на питание расходуются общие, достигается возможность улучшения пищи, что невозможно без такого объединения. Таким образом, если бы мои 260 рабочих, вместо того чтобы устраивать 260 скверных хозяйств, объединились, чтобы составить только одно, но хорошее хозяйство, как бы это было выгодно им и мне благодаря экономии! Возьмем хотя бы то, что довольно двух-трех хозяек каждый день, которые, прибегнув к помощи детей, прекрасно справятся с кухней. Вместо того чтобы покупать дрова и уголь небольшими количествами, платя за это вдвойне (*29) ассоциации моих рабочих, под мою гарантию (а их заработная плата в свою очередь служит гарантией мне), могла бы создавать значительные запасы дров, муки, животного и растительного масла, вина и т.д., обращаясь непосредственно к производителям. Так, например, бутылка неразбавленного, хорошего вина будет обходиться им в 3-4 су вместо 12-15, которые они платят за отвратительное пойло. Скот - быков и баранов - мы будем покупать каждую неделю живым, а хлеб станут печь хозяйки, как в деревне. Словом, благодаря всей этой экономии за 20-25 су в день у моих рабочих будет прекрасная, укрепляющая силы пища".
- Это очень убедительно, господин Агриколь!
- Мало того, продолжим рассуждения от имени дельца с черствым сердцем: "Теперь мои рабочие хорошо размещены и накормлены при вдвое меньших затратах; пусть-ка они теперь будут хорошо одеты, и тогда можно надеяться, что они будут здоровыми, а здоровье - это условие хорошей работы; позаботимся также и об одежде. Закупая оптом, по фабричным ценам теплые и прочные материи, хороший и плотный холст, можно с помощью жен рабочих сшить одежду не хуже, чем у портных. Наконец, заказы на обувь и головные уборы будут значительными и ассоциация сможет добиться скидки у производителей..." Как вы находите, мадемуазель Анжель, верны ли расчеты нашего дельца?
- Трудно всему этому поверить! - воскликнула молодая девушка с наивным восхищением. - А между тем все так ясно и просто!
- Конечно... ничего нет проще добра... А обычно об этом совсем не думают. Обратите внимание, что ведь наш делец на все это смотрит только с точки зрения собственной выгоды... Он берет только материальную сторону вопроса... не принимая во внимание стремление к братству, солидарности и взаимной поддержке, неизбежно развивающееся при совместной жизни; он не думает также о том, что улучшение благосостояния улучшит и смягчит нравы и характер людей; что сильный должен поддерживать и просвещать слабого, что в конце концов _человек честный, деятельный и трудолюбивый имеет право, именно право требовать от общества работы и заработка соответственно своим нуждам..._ Нет, наш делец думает только о барышах и, гарантированно помещая свои деньги в дома, получает 5% и, кроме того, извлекает немалые преимущества из материального благосостояния своих рабочих.
- Совершенно верно!
- А что вы мне скажете, если я вам докажу, что нашему дельцу будет очень выгодно давать своим рабочим, помимо заработной платы, известную долю прибыли?
- По-моему, это труднее доказать...
- А вот попрошу вашего внимания на несколько минут, и вы в этом убедитесь.
Разговаривая таким образом, они дошли до выхода из сада, принадлежащего рабочим.
В это время пожилая женщина, очень просто, но тщательно одетая, подошла к Агриколю и спросила его:
- Господин Гарди вернулся на фабрику?
- Нет, сударыня, но его ждут с минуты на минуту.
- Быть может, сегодня?
- Сегодня или завтра.
- Неизвестно в котором часу?
- Думаю, что нет. Впрочем, охранник фабрики, служащий также привратником в доме г-на Гарди, быть может, скажет точнее.
- Благодарю вас.
- К вашим услугам.
- Вы не заметили, господин Агриколь, - сказала Анжель, после того как женщина удалилась, - до чего бледна и взволнована эта дама?
- Заметил. Мне показалось даже, что у нее слезы на глазах.
- Да, как будто она только что плакала. Бедная женщина! Быть может, она надеется получить какую-нибудь помощь от господина Гарди... Но что с вами? о чем вы задумались?
Агриколь испытал смутное предчувствие, что визит этой пожилой дамы с грустным лицом как-то связан с исчезновением хорошенькой белокурой незнакомки, являвшейся на фабрику три дня тому назад узнать о здоровье господина Гарди и, быть может, слишком поздно узнавшей, что за ней шпионили.