«Для меня было шоком обнаружить, что у Эм-джи-эм есть право писать собственные сценарии по моим книгам и на свой вкус переделывать моих персонажей. Этого ни я, ни Розалинда не знали…
Едва ли может быть большее несчастье для автора, чем видеть характеры своих героев полностью извращенными. В конце концов, у меня как у автора есть некоторая репутация… Я испытываю отвращение и стыд от того, что сделала, согласившись сотрудничать с Эм-джи-эм. Моя вина. Иногда делаешь что-то лишь ради денег, а этого делать не следует, потому что ты как человек уже являешься неотъемлемой частью своей литературной целостности. Раз попав в ловушку, из нее уже не вырвешься. И это одно из тошнотворных явлений нашего времени… Я держалась до семидесяти лет, но в конце концов пала.
Если у них есть право до бесконечности писать эти свои сценарии, мы действительно в ловушке. Но я все же надеюсь, что это не так».
Письмо было адресовано Лари Бэчманну, который, извиняясь за «трудности с „Убийством: аврал!“» и пытаясь приободрить ее насчет «Убийств по алфавиту», писал: «Прошу Вас, не сомневайтесь, что в целом концепция характера Эркюля Пуаро такова, что она не нанесет ущерба Вашей гордости за создание этого всемирно известного образа… Мы не сделаем его беспутным, „охочим до юбок“, сомнительным или мелким персонажем».[482] («Сколько ни повторяй „халва“, во рту слаще не станет» — так начинался ответ Агаты, и если он мог лишь смутить Бэчманна, то дальнейший текст письма не оставлял никаких сомнений: «Я по-прежнему сомневаюсь, что у Вас действительно есть право действовать так, как Вы действовали до сих пор».) Корк изо всех сил старался сдерживать дальнейшие эксцессы со стороны Эм-джи-эм, но это была битва, обреченная на поражение, и он это понимал: «Ни одна кинокомпания не поступится правом на неограниченный контроль над текстом», — писал он Энтони в мае 1964-го. Однако Агата тоже была упряма. Фильмы становились раз от разу все хуже, фактически они начинали позорить ее, и не оставалось ни малейшей надежды, что Эм-джи-эм когда-нибудь начнет относиться к ее книгам хоть с каким-то уважением. Положение было патовым. В июле 1965 года Корк сообщил, что «Эм-джи-эм больше не планирует фильмов, поскольку считает нецелесообразным работать дальше, не имея более гибкого соглашения относительно адаптации текстов, чем то, которое мы готовы им предоставить». Розалинде он написал: «Какое облегчение освободиться от Эм-джи-эм…» Компания поручила Агате написать сценарий по «Холодному дому» Чарлза Диккенса — одному из ее любимых романов. За этот сценарий ей — точнее, «Агате Кристи лимитед» — в 1962 году заплатили 10 тысяч фунтов. Сама по себе работа доставляла ей истинное наслаждение, но ее мучили постоянные вмешательства. «Она говорила, что ни одна работа не сопровождалась для нее такой головной болью, как эта»,[483] — писал АЛ. Роуз. Фильм по ее сценарию так и не сняли.
Таким образом, альянс с Эм-джи-эм не принес ожидавшихся дивидендов. А дело Чейни, которое с 1957 года все еще ждало своего решения, действовало против нее. В ноябре 1964-го Корк написал ей: «Излишне говорить, как прискорбно было мне сообщить Вам вчера вечером, что мы проиграли наш иск против особых уполномоченных». Вследствие этого она оказалась должна от 100 до 125 тысяч фунтов — такова была ставка по задолженности с 1955 года. «Боюсь, Агата будет потрясена, когда осознает, какие суммы стоят на кону», — писал Корк Энтони; сам он был чрезвычайно этим расстроен и пребывал в отчаянии от того, что не сумел ее защитить.
Он пытался приободрить Агату: «По моим подсчетам, выручки за авторские права, которые мы приберегли на всякий случай, должно с избытком хватить», — уверял он ее, но, разумеется, при ставке налога 18 шиллингов с фунта на доход от продажи авторских прав рассчитывать не приходилось. Призрак банкротства снова поднял голову. «Вы останетесь безоговорочно платежеспособной», — старался утешить ее Корк, но это откровенно неправдоподобное предположение не выдерживало критики. «Я более чем когда-либо уверен, что будет найдено решение, которое не коснется кубышки и не заставит Вас хоть как-то изменить свой образ жизни. Если Вы сами решите несколько сократить расходы, тогда другое дело!»[484]
482
Лоренс Бэчманн — Агате Кристи, 7 апреля 1964 г. Типичную рецензию на новую киноинкарнацию Пуаро, напечатанную в «Дейли мейл» 5 марта 1964 г., Зеро Мостел пересказывал так: «Ничего не скажу насчет акцента, но что он ни одной девушки мимо не пропустит, это определенно. Он раскрывает дела, но прежде чем он это сделает, трупов восемь обычно валяется вокруг; значит, не так уж он и умен».