— Две девочки-выпускницы и Александр Яшин — талантливый молодой человек, обаятельный, мужественный. Но как ему удалось одновременно крутить роман с двумя подругами?
— Я не знаю, что с ним произошло потом, — вздохнула Нонна. — Сейчас он вряд ли привлечет внимание какой-нибудь девчонки или женщины. Но тогда он был такой… Тогда я была готова ему простить все. И Анна тоже. Хотя то, что мы оказались соперницами, выяснилось гораздо позже. Это было так страшно. Он уехал. А мы остались. С возможностью выбора. Анна выбрала жизнь. Я — смерть. А теперь наоборот. Анна выбрала смерть. А я… снова спасовала…
— Вы уверены, что Яшина отравила Анна, — сказала Саша. — А кто приходил к вам в каюту и стрелял из арбалета?
— Я думала об этом, — спокойно ответила Победимова. — Анна — нет. Яшин… он даже не узнал меня. Или сделал вид… Нет, разве только Господь Бог или дьявол.
«Приехали, — подумала Саша. — Только дьявола нам не хватало».
ДЕНЬ ШЕСТОЙ
Приказ, наконец, поступил. Но он был настолько странным, что Яна совсем растерялась.
«С настоящего момента вы приступаете к работе, — говорилось в письме. — В вашу задачу входит наблюдение за игроком номер один. Следует обращать внимание не только на безопасность самого объекта, но и на безопасность лиц, с которыми объект вступает в контакт. Объект ни при каких условиях не должен обнаружить ваше наблюдение». Письмо принес утром стюард, на вопрос, от кого, не ответил. «Прямо шифровка Алекса Юстасу, — подумала Яна. — Работодатель что-то перепутал. Я ведь телохранитель, а не «топтун»[5]. И как мне прикажете следить за Войтановской? Да еще за всеми, с кем она вступает в контакт? За Носовым, например… За ее дочерью… А вчера она сидела в каюте Булычевой. И как мне следовало себя вести, приди письмо вчера? Навязать им ни с того ни с сего свою компанию? И вообще — что это все означает? Что от Войтановской можно ожидать какой-нибудь гадости? Иначе зачем следить за безопасностью ее контактеров?»
Часа в четыре утра Яна обнаружила Георгия Вартаняна. Он был без сознания, но пульс прощупывался. Яна удивилась, что его не нашли матросы или сотрудники службы безопасности. Вартанян лежал в спасательной шлюпке на нижней палубе. Его руки и ноги были спеленуты скотчем. Рот был заклеен им же…
Но Арье повезло еще меньше. Его так и не нашли.
«Без помощи мне не справиться, — сказала себе Яна. — Одно дело, когда «тело» знает, что его охраняют, совсем другое — когда не знает. Придется Леньку подключать. И может быть, Иосифа?»
Вспомнив об Иосифе, она улыбнулась. Ей все больше нравился этот толстяк, в котором, несмотря на легкомысленный облик, угадывалась основательная мужская сила и надежность. Казалось, что никакие трудности и проблемы не заставят его склонить голову и спасовать.
«Если бы я пришла на эту игру в поисках жениха, лучшей кандидатуры было бы не придумать, — сказала себе Яна. — Я не хочу терять его из виду, когда все это закончится…»
В каюту вошел заспанный Ленька.
— Ты уже позавтракала? — спросил он.
— Нет, только что встала. Сейчас пойдем.
— Угу, — кивнул сын. — Ужасно есть хочется. Но сначала я должен тебе кое-что сказать. Вернее, показать. Нет, наверное, все-таки сказать. Показывать, может быть, пока не надо.
— Лень, я понимаю, что ты не выспался, — сказала она. — Но раньше ты никогда не мямлил. В чем дело?
Ленька огляделся, бросил взгляд на письмо, которое только что получила Яна, и быстро схватил его.
— Ма, у тебя есть ручка или карандаш?
— Не трогай эту бумагу! — вскрикнула она. — Возьми что-нибудь другое.
— Хорошо. — Ленька положил письмо на стол. — Только у тебя нет больше бумаги.
— Возьми бумажное полотенце в ванной, — сказала она. — Заодно зубы почисти.
Ленька быстро вернулся из ванной и протянул матери клочок мятой бумаги с несколькими словами, написанными губной помадой.
— Что? — ахнула Янина. — Откуда это известно?
— Это по дороге, — деловито сказал Ленька.
— Нормально… — пробормотала она. — Кстати, прочти письмо, которое лежит на столе. Мне понадобится твоя помощь. В коридоре мы сможем поговорить?
— Ага, — кивнул сын. — Я тебе покажу несколько безопасных мест, где нас не увидят и не услышат.
— Черт знает что! — покачала головой она.