— Сестра, ты ничего не заметила странного только что? — Агата удивлённо заозиралась по сторонам.
— Почувствовала, сестра. Мы здесь не одни. Но ты же сама сказала, что ночь волшебная. Не удивлюсь нисколько, если с нами рядом сейчас идут наши с тобой родственники. Прабабушки тоже захотели на праздник! — захохотала блондинка, хватая сестру за руку и увлекая за собой от того места, где растерянная до не знаю, какой степени, стояла я.
Прабабушки. Огнёвы. Агата. Аграфена. Ведьмы. Я.
Сомнения отпали окончательно, уступив место стройному пониманию всего и вся, когда я повнимательнее вгляделась в лицо блондинки. Ею была моя прабабушка Аграфена. Только очень молодая. И безумно красивая. А в том, что это так, я была уверена на все сто. Только у моей бабушки было такое выражение лица. А ещё её родинка на щеке. И цвет глаз. И хитрый прищур.
Весёлая троица продолжала дружно топать вперёд, ну а я вслед за ними. С одной стороны — мне было до безумия интересно узнать про них как можно больше. А с другой — выбора у меня не было. Ведь я понятия не имела, как попала в их время. И главное хотелось бы знать: зачем?
Но вскоре от различных размышлений меня отвлекла разношёрстная толпа. Народ вовсю веселился. И, судя по всему, они отмечали праздник Купалы. Прямо как мы. Только наряды да и весь антураж явно был другим. А ещё хорошо чувствовалось разделение между ними. Одна кучка народу, та, что побольше, были и одеты попроще, и шутки у них лились простые, деревенские.
Остальные — человек двадцать, не больше, держались чуть в стороне. Несколько взглядов и стало понятно, что это представители богатых кругов. И чего только их занесло сюда? Веселились бы себе где-нибудь в модном салоне? Или я чего-то не знаю?
Особенно мне неприятно стало, когда одна разодетая в пух и прах девица оглядела с ног до головы моих прабабушек и, брезгливо сморщив чуть кривоватый нос, буркнула другой девушке, что стояла с ней рядом:
— О, погляди, явились, не запылились!
— Ну и пусть! Подумаешь! Зато теперь точно начнём. А то брат заладил, что без своей ведьмочки не начнёт. Даже мне не разрешил костёр разжечь!
— И какая из Огнёвых вашего Матвея больше привлекает, блондинка или та рыжая? — с таким же презрением уточнила кривоносая.
А мне уже руки зачесались её нос ещё слегка подправить. Вот прям!
— Не знаю точно, подруга, но думаю, что бредит наш Матвей вон о той рыжеволосой. Не зря он её ласково своим огоньком называет, — улыбнулась девушка.
— Можно подумать, что ваш отец разрешит когда-нибудь связать твоему брату судьбу с протолюдинкой без роду и племени!
— Как знать. Брат серьёзно ведь настроен. Они с отцом не раз уже по этому поводу спор затевали. И каждый раз брат на своём стоит.
— И что говорит Архангельский-младший? — не сдавалась кривоносая.
Ответ ни кривоносая, ни я так получить не успели. И всё это потому, что к девушкам подлетел молодой человек.
— Девушки, а вы чего тут в сторонке киснете? Для чего же тогда с нами на праздник напросились?
— Да так, Константин, стоим вот, зазнобу твоего друга разглядываем, — ответила кривоносая.
— И что увидеть успели? — смеясь, уточнил парень.
Сам парень был очень красивым. Высокий, стройный, с блондинистой шевелюрой и невозможно синими глазами. У меня, почему-то, мысль мелькнула, что у этого Кости отбоя от девушек нет.
Вот и пусть бы эта кривоносая ему глазки строила, а не претендовала на Матвея. И хотя его самого я пока ещё не знаю, но…
— Ой, брат, только не говори мне сейчас, что тебе тоже эта рыжая ведьма понравилась?! — скривилась кривоносая.
— А что не так, Варвара? — взвился блондин.
— О, это апокалипсис! — закатила глаза кривоносая.
Оно же Варвара. И она же, если я правильно поняла — сестра этого синеглазого.
Не знаю, до чего бы договорили они. Не успела узнать. И всё это потому, что огромный костёр заполыхал.
Вглядываюсь в лица людей, что стоят с ним рядом и вижу свою Агату. А рядом с ней молодого человека.
— У неё это получилось! — произнёс Костя.
И столько восхищения в голосе при этом. Вгляделась повнимательнее в его лицо и поняла: ему тоже нравится Агата.
Не я, я та, что стояла сейчас рядом с обворожительным брюнетом и смущённо отводила глаза.
— Идёмте к ним! — предложила сестра Матвея.
И мы пошли. Точнее они пошли, а я последовала невидимой тенью за ними. При этом пытаясь уложить в голове, что на одну мою прабабушку своё внимание сразу два таких завидных парня обратили.
— Матвей, а можно с твоей волшебницей познакомится?
— Да пожалуйста: моя сестра Татьяна, — брюнет представил сестру, — а эта огненная девушка — Агата.
А потом все закружились в хороводе. Только я заметила, что руки моей прабабушки попали в плен сразу к двум красавчикам. От чего сама она засмущалась ещё больше и стала красной как помидор.
Я же наблюдала за всем этим со стороны. Было интересно. А ещё эти два парня кого-то мне сильно напоминали. Только вот кого?
Хоровод закончился и молодёжь стала готовиться к прыжкам через костёр. Всё повторялось: моя Агата прыгала первой. Не одна, конечно, а держась за руку с этим Матвеем. И фамилия у него как у моего Филиппа, Архангельский. Совпадение? Или нет?
А второй прыгала пара Константина и…моей Аграфены. Когда только бабушка рядом с этим блондином оказалась?
Это я пропустила, заглядевшись на первую пару. Но не заметить, какими влюблёнными глазами Аграфена пожирала Костю, я не смогла.
Вот во все времена страсти нешуточные кипели! И моих прабабок они не обошли стороной.
Теперь уже на них отвлеклась.
Вот всегда хотела этот обряд своими глазами увидеть. Теперь мне такой случай представился.
— Парни, скорее все сюда! — вещала ведущая, — девушки будут свои венки дарить!
Молодёжь разделились на две части: парни против девушек.
— Кто первыая-смелая?! — задорный голос ведущей продолжал заводить толпу.
— А давай сама, Алёна?! — выкрикнул кто-то из толпы.
— Не-а! мой венок уже давным-давно в сенцах в сундучке спрятан. Какой мне венок? Разве только дочерям своим помочь?! — захохотала ведущая.
— Тогда пусть Агата первая дарит! Тем более, что именно она сегодня купальский костёр нам запалила!
— А давай, Огнёва! Покажи нам, кто в сердце твоём?! — продолжали выкрикивать из толпы.
Агата сделала шаг вперёд. Сняла с головы венок и в руках держит. А в венке у неё всего два вида цветов: лилии — чёрная и белая. Такого сочетания я здесь ни у кого больше не видела. А я так в этот момент разволновалась, словно на её месте оказалась. Да выбор же очевиден? Разве нет?
Нет, не совсем. Глянула на толпу парней, а оттуда сразу двое вперёд шагнули: Матвей и Костя. Стали оба перед Агатой и ждут. Глаз при этом с неё не сводят.
Ну же, Агата, выбери этого чёрноглазого! А блондин пусть к нашей Аграфене топает. Она вон рядом стоит, нервно ожидая твоего выбора, как и все мы.
Вот я не сомневалась, что моя Агата свой венок Матвею на его тёмную макушку напялит. Только пришлось парню перед ней на одно колено опуститься.
Крики, свист, а кое-где поздравления понеслись с разных сторон. Вот тебе и первая пара за эту волшебную ночь образовалась.
Скрылись с глаз эти двое, уступив всё внимание остальным. Только мне всё дальнейшее не интересно было. Подсматривать за тем, как твоя прабабушка с милым целуется и не только, не стала. Совестно всё же.
Огляделась по сторонам. Заметила грустную и злую как грозовая туча второю свою бабулю. Ничего не поделаешь, родная, такова она любовь безответная.
Задумалась сама. Долго ли мне здесь ещё торчать? И как назад в своё время вернуться?
И снова отвлекли меня от размышлений: молодёжь к реке потянулась.
— Огневицу пускать будут! — донеслось радостное из толпы.
Огневица. Стала быстро вспоминать, что о ней помню. Лодочка это такая из дощечек. В центр её свечку ставят и по воде пускают, желание при этом загадав. Если одинокая ещё девушка, то сама огневицу делает. А если пара, то вдвоём.