В салоне авто висит угнетающая тишина. Это начинает действовать на нервы и я не выдерживаю:
— Миш, скажи, а почему Артём Игнатьевич не дал отпор отцу Бесонова? Он же старше?
— Он старше. Но он, так же, как и я никогда не оборачивался. Он всю свою жизнь посвятил науке и преподаванию. Он один из всей их родни нормальный.
— Я заметила.
— А больше ты ничего не заметила? — как-то грубовато спросил Миша, бросая на меня колкие взгляды.
— Ты о чём?
— Сама хорошо подумай, — ответили мне в том же духе.
А вот это вообще очень странно и непривычно. Первый раз Мишу таким злым и (взъерошенным?) вижу.
— Если ты о том, что отец Игоря нёс чушь…
— Нет, Агата! Я о том, что ты пользовалась магией, чёрт возьми! — возмутился мужчина. При этом даже съехал на обочину дороги и заглушил мотор.
— Ну, пользовалась. И что здесь такого, не пойму?
— Не поймёшь?! А скажи, часто ты вот так делала до этого?
— Нет, не часто. И только когда совсем маленькая ещё была. Тогда ещё была жива бабушка Аграфена и мы с ней жили в тайге. Потом моя сила и способности куда-то пропали. Я уже думала, что навсегда и смирилась с этим. Почти смирилась. Но это, понимаешь, это словно ты лишился возможности, например…
Договорить я не успела — зазвонили телефоны. Причём сразу у меня и у Миши. А потом выяснилось, что у каждого из нас по сотне пропущенных. И по стольку же смс. Только вот непонятно: когда всё это произойти успело? Ведь ни я, ни он ничего не слышали?
— Едем домой, — холодно бросил Миша, — Ян с Грегом срочно совет двух стай собирают.
— Это всё из-за меня, да?
— Ой, Агата! Не бери слова Бесонова-старшего близко к сердцу! Ты меня, конечно, извини за грубость и прямолинейность, но ты здесь — всего лишь пешка, которой пытаются прикрыть ходы более серьёзных фигур.
На том разговор прекратился. Ехали вообще в полной тишине.
Только у меня в голове били эти последние слова: «пешка». Я — пешка? Ну и ладно! И вообще — я не просила меня сюда забирать! Я совсем не хотела ввязываться во все эти ваши волчьи клановые разборки.
Мне сейчас вдруг сильно-сильно захотелось домой. Только не в приют. И не в городскую квартиру, а в тайгу. Вот так прям сильно захотелось, что хоть волком вой!
Сама не заметила, как глаза стали мокрыми от слёз. Миша тоже на меня внимания не обращал. Ему позвонил дядя Ян и они о чём-то всю дорогу переговаривались.
От всего этого я совсем отстранилась. И только слова тёти Бажены выдернули меня из мирка отрешённости:
— Милая моя, Агаточка! А ну-ка прекращай тут лить слёзы! Идём в дом!
Я пыталась сопротивляться. Особенно после того, как увидела злого-презлого Филиппа, бросавшего в мою сторону убийственные взгляды.
— Не хочу! Я к себе домой хочу! Отпустите меня! Я уеду и всем сразу станет меньше проблем!
— Не торопись, моя хорошая. Давай ты сначала выслушаешь меня, а уж потом будешь принимать решения?
Добрые слова, тёплый ласкающий взгляд синих как незабудки глаз этой милой и удивительной женщины сделали своё дело. Я успокоилась.
— Хорошо, идёмте.
Глава 17
Филипп
— Отец, где они?!
Тишина в ответ. Он явно не торопится давать ответ. Зато изучает сейчас моё лицо пристальнее некуда. Но мне нужно знать, где мама и Агата? Почему их, чёрт подери, нет дома? Причём, если судить по слабому запаху, что остался от моего рыжика, нет их примерно с того самого момента, как мы с отцом не появлялись дома.
— Они уехали, — наконец звучит хоть какой-то ответ.
— Куда?!
Я задаю вопрос, полностью теряясь в догадках. Абсолютно не могу предположить. У Миши они быть не могут. Так же как и у Григорьева. Это исключено. Сами там вот только были.
Тогда где? И самое главное: зачем они уехали?
Я задаю эти вопросы как себе, так и своему родителю, который шагает в столовую, где начинает сооружать что-то наподобие ужина. Или раннего завтрака. Это уже как посмотреть. Если учитывать, что на часах всего четыре утра.
— Мама увезла Агату. Подальше от наших клановых разборок. Спрятала от Бесоновых. Совсем ведь девчёнку напугали.
— И как далеко они уехали?
— А что, если скажу адрес, поедешь за ней?
Отец меня испытывает? Проверяет силу моих чувств что-ли? Неужели же они все до сих пор так и не поняли, что Агата — моя истинная?!
Как же всё это уже бесит!
Видимо по мне отец читает как по открытой книге. Поэтому наконец выдаёт нужный мне ответ:
— Они сейчас должны быть там, где твоя Агата провела свои первые шесть лет жизни.
— В тайге?! Но зачем? — я удивлён до нельзя.
— Затем, Филипп. Включи мозг и подумай хорошо. А также вспомни, что девочка ещё ни разу не оборачивалась. А там, на природе, в родных и приемлемых для неё условиях это сделать будет гораздо проще.
— Но я хотел в это время быть рядом с ней! Я хотел первым увидеть её волчицу!
— Или волчонка. Если учесть, что она ни разу до этого не оборачивалась.
— Но она всего на год младше меня!
— Ты себя и Агату не сравнивай. Ты-то у нас обернулся в первые же минуты своей жизни. И делал обороты регулярно. Ты успел вырастить своего волка, а она нет.
— И как много ей понадобиться времени, чтобы стать взрослой?
Я совсем сник. Да что же это за дела? В человеческом обличье мы с ней не можем общаться. А теперь получается, что и в животном тоже.
— Не могу сказать тебе точно. Разные случаи бывали. У всех по-разному. Но если учесть, что в Агате течёт кровь моего беты — очень сильного и способного оборотня, то, думаю, скоро.
— Ещё бы Ярославу не иметь такие резервы! При его-то наследственности! Надеюсь, он характером хоть был больше похож на своего отца? Не на других безумных родственников?
— Ярослав и Артём Игнатьевич — почти одно лицо. Хотя не могу сказать с уверенностью, что характер он унаследовал полностью своего отца — всё же парень не так много прожить успел.
Узнать, совершенно случайно, что Агата приходиться Игорю близкой родственницей — было как гром среди ясного неба.
Причём не только для нас, но и для самой этой безумной семейки. Как сейчас помню их вытянутые лица, когда Артём Игнатьевич заявил новость, что Ярослав, отец Агаты, — его сын. Внебрачный. Что тогда на совете наших двух кланов началось!
Но Артём Игнатьевич к этому подготовился. И привёл неоспоримые доказательства. В том числе результат экспертизы ДНК. Естественно по родству со своей внучкой. И когда только успел? Умный, однако, у меня родственник будет.
Когда все на совете переварили эту информацию, пришла пора вершить суд над сумасбродством Игоря. И лишь тот факт, что Бесонов был не в курсе о родстве, хоть немного, но смягчили степень его наказания. Игорёк отделался лишь временным изгнанием из клана.
Как по мне, так мало его наказали. И что с того, что всё выяснилось? Что совет по итогу принял решение, что Агата Огнёва (теперь считается Бесонова!) моя истинная пара.
Косяк Игоря всё равно исправлять придётся. А убрать его метку с шейки моего рыжика пока никак не представляется возможным. Как и перекусить.
Я-то надеялся, что хоть в животном обличье исправить это, но теперь и здесь облом вышел. Закон запрещает метить свою волчицу до её полного совершеннолетия.
Поделился с отцом своими мыслями. Думал, он что-нибудь ободряющее подскажет. Ага, как бы не так!
— Я так понял, сын, что ты собрался ехать за своей ведьмочкой, я прав?
— А как же ты думаешь? Возьму билет на ближайший же рейс.
— Ага. А как ты собираешься там, на месте ориентироваться? Ну ладно — в городе тебе Киреевы могут помочь. Но Агата с матерью в тайге!
— Найду, не проблема.
— Я бы на твоём месте не был так самоуверен. По личному опыту скажу, что найти ведьму, если она этого не хочет, очень трудно.
— А почему Агата может не хотеть меня увидеть? Тем более, что с ней мама? — не понимал я.