— Завтра. В волчий час. Настоятель совершит великое предательство и подарит весь Эверморн Горбатому богу. И все верные и неверные жители города станут одним целым — избранником Горбатого бога.
Он вышел из транса. Роланд какое-то время сидел в задумчивости, затем поднял глаза к Дитриху.
— Твои таланты не раз пригождались делу света. Спасибо тебе. Очевидно, что «великое предательство» произойдет завтра, во время проповеди. Мы должны быть готовы.
Культ Горбатого бога. Казалось, от этой заразы избавились еще до Семилетней войны. Но он вернулся вновь. Неудивительно, что бог, дающий надежду в отчаянии, явил себя именно сейчас, когда последствия войны убивают не хуже её самой. Инквизитор презирал тех, кто поддался соблазну Горбатого бога, ведь высшую надежду дает лишь Элеос, надежду на рай. Жрецы Горбатого утверждают, что слабость — сила, а уродство — дар. Одно дело, когда рок ниспослал человеку беду, и тот пытается бороться с нею, преодолевать трудности и оставаться при этом человеком. Но другое дело, когда он начинает превозносить уродство как дар божий. Так пораженный лепрой, что служит богу отчаяния, считает, будто бы проказа делает его выше остальных людей. С ней он ближе к богу. Высшее лицемерие. Роланд считал, надо стремиться к чистоте, а не прикрывать грязь её надуманной святостью. Но вызывал опасения тот факт, что за этим культом, как выяснила инквизиция, стоят темные силы. Это значит, культ Горбатого бога не просто собрание язычников, это враг, которого нужно уничтожать, не щадя.
— Никто не ожидает имперской инквизиции. И в этом их главная слабость, — говорил Роланд следующим днем, заходя в церковь за некоторое время до начала проповеди.
На втором этаже церквушки находилось десятка два человек, ожидающих проповеди. Настоятеля нигде не было видно.
— Может вы ошиблись, Роланд, и предательство произойдет не здесь? — прошептал, наклонившись к инквизитору его напарник.
— Пойдем, найдем его. У нас уже есть все основания прирезать паршивца.
Они начали обыскивать церквушку, но не было и следа настоятеля. Роланд уже пришел было к выводу, что проповедь — отвлекающий маневр, когда взгляд его привлек алтарь, задняя часть которого как бы выпирала. Инквизитор подошел к ней и дернул так сильно, что та отвалилась, обнажая проход в низ.
— Как вы догадались?
— В большинстве старых церквушек под алтарями есть проход в крипту. За мной.
Посреди древнего склепа стоял одинокий столик, на котором лежали, облокотившись, несколько тел, одно из которых принадлежало настоятелю. В руках жрец держал пустую склянку. Умерли они, как установил инквизитор, недавно, всего несколько минут назад. Дитрих вновь возложил руки на мертвую голову, принадлежащую настоятелю, но тут же отпрянул.
— Тут пусто, абсолютно!
— Попытайся вновь, напряги все свои силы, их души, возможно, еще рядом.
— Видит Элеос, я об этом пожалею.
Дитрих встал в полный рост и начал читать заклинание на древнем языке. Из глаз его вырвались две струйки крови, которые начали расползаться по его телу, оставляя за собой шрамы.
— Они здесь, их души, я их вижу и слышу. О, какие они поганые. Черт!
Преданный спутник упал на пол, но через несколько секунд, поддерживаемый инквизитором, поднялся. Роланд скинул трупы со стола и усадил Дитриха на один из стульев, стоящих рядом; сам же сел напротив.
— Теперь все ясно: они предусмотрели наш приход и скрылись за той чертой, откуда не возвращаются. Есть только один способ настигнуть их. Мы оба понимаем, какой. Иди, выведи людей, а сам подожги эту церковь. А, напоследок, властью лорда-инквизитора я снимаю с тебя обет. Ты свободен Дитрих.
Напарник поклонился и вышел. Инквизитор Роланд достал пистолет и зарядил его. «Не думал, что до этого дойдет, да и кто мог знать?» — думал он. Раздался выстрел, и мир исчез. Роланд очнулся — будто из омута вынырнул. Все вокруг стало черно-белым. Даже алая мантия инквизитора стала серой. Он выбрался на первый этаж, превратившийся в циклопический мрачный зал, по размерам (но явно не по красоте) превосходящий даже бальный зал Императорского дворца в Солистеррас. Эхом раздавались тяжелые шаги некого существа, что надвигалось на инквизитора в полумраке. Пред Роландом предстал человек два с половиной метров ростом, с рогами, горбом и бычьими чертами лица. В руках он держал гигантскую ржавую секиру. Фыркнув, тварь бросилась в сторону непрошенного гостя, размахивая секирой. Роланд еле-еле успел уклониться от первых ударов, совершить кувырок и подсечь мечом монстра под коленом. Горбатый минотавр повалился, при этом лягнув инквизитора так, что тот отлетел и сломал при падении ногу с открытым переломом, а также пару ребер. Зверь поднялся и начал медленно приближаться к Роланду, пока тот перезаряжал пистолет. Минотавр занес секиру над инквизитором, а тот в свою очередь произвел выстрел, которым попал прямо меж глаз чудовища. Тварь повалилась и успела сгнить в падении. Поднявшись, инквизитор понял, что перелом ноги совершенно не мешает ему двигаться, хотя выглядел он ужасно.