Но, приезжая к парантам, Пламя всегда чувствовало себя комфортно. Они не слишком заботились об украшении своего дома, редкие милые мелочи, обычно и создающие уют, в основном были куплены в совместных путешествиях, именно на память, без системы и какой-то иной цели, но каждая из них смотрелась органично. Паранты по-прежнему много работали, хронически что-то изучали, поэтому в гостиной царил эдакий рабочий беспорядок. К приходу гостей они всегда готовили вместе какое-нибудь блюдо по найденному в интернете рецепту, и получалось чаще всего неплохо. Возмутительно хорош и уместен был пушистый кот Буцефал (для избранных просто Буц), внук Лавкрафта, и привычный запах свежего хлеба, который каждый выходной торжественно извлекался из хлебопечки, а не из магазинного пакета, настраивал на самый благодушный лад.
Вверх и Серебро встретили Чудо как хорошего старого друга, которого давно не видели, отвели ему комнату, предложили вести себя запросто и заниматься своими научными изысканиями сколько душа пожелает. Душа Чуда пожелала ровно до того времени, как Пламя просунуло голову в приоткрытую дверь и деловито сообщило, что ужин ждёт, а он вовсе не так терпелив, как гостеприимные и тактичные хозяева.
– Судя по запаху, моя работа на сегодня закончена, – ответило Чудо, а, увидев размер тарелки, доверху наполненной чем-то горячим и душистым, усомнилось в своих возможностях.
– Сначала попробуй, – успокоило его Серебро. – Гостя всегда лучше перекормить, чем оставить голодным.
– Есть, конечно, и промежуточные стадии, – заметило Вверх. – Но мы рассчитываем придать тебе веса.
– Кажется, я разгадало ваш коварный план: хотите сделать из меня упитанного тельца и принести в жертву вашим домашним богам? – догадалось Чудо.
– Пламя, приглашай в следующий раз кого-то менее сообразительного!
– Обойдётесь, у вас кот и так жирный, а других божеств здесь никогда не было.
– Он не жирный, он опух от голода, – озабоченно поглядывая на ленивое мохнатое чудовище, заявило Серебро.
А Вверх изобразило испуг:
– Я ему сейчас сметаны дам, а то так и помереть недолго.
После ужина паранты Пламени привыкли пару часов прогуливаться или торчали на балконе с чашками недопитого чая и сигаретами, играя в данетки и психиатра. Сегодня, пользуясь тем, что участников набралось четверо, отчаянно рубились в города и поэтому засиделись до глубокой ночи. Перебрав сначала все существующие и существовавшие раньше города, а затем покончив с вымышленными, все решили, что пора расходиться по комнатам, и тут Вверх объявило, что рано утром они запланировали выехать за город, чтобы позавтракать на свежем воздухе, пока погода ещё позволяет.
– Так что рекомендую всем как следует выспаться, – серьёзно добавило Серебро.
Как только дверь в комнату парантов закрылась, Пламя прижало Чудо к стене и поцеловало, чуть прикусив нижнюю губу, а затем ткнулось носом в его шею и спросило, давая возможность остановить себя:
– Ты устало?
– Нет, но здесь не место и не время.
– Тогда до завтра, – Пламя отреагировало полуразочарованно, полуоблегчённо.
Вместо ответа Чудо притянуло его к себе, расстегнуло верхнюю пуговицу на рубашке и уткнулось носом в покрытую россыпью веснушек белую кожу чуть ниже ключиц, а затем выдохнуло:
– Я не хочу спешить.
Оказавшись в своей комнате, Пламя неторопливо разделось. Выпитый за ужином сухой сидр звенел в ушах, внизу живота скопилось жаркое напряжение. Оно разлеглось на постели, не удосужившись надеть пижаму и положив руки за голову, и почти мгновенно уснуло. Чудо вынуло электронную книгу, рассчитывая прочитать какую-нибудь увлекательную статью, но пробудившееся желание не давало сосредоточиться. Оно вздохнуло, всерьёз подумывая отправиться к Пламени прямо сейчас, но в ожидании и неопределённости была некоторая прелесть, поэтому его хотелось ещё немного растянуть. Чудо зевнуло, вытянулось на удобном диване и обнаружило Буцефала, то ли решившего засвидетельствовать своё почтение, то ли рассчитывавшего, что гость не станет прогонять или беспардонно тискать его. «Паранты бы в обморок грохнулись. Сразу оба», – злорадно хмыкнуло Чудо и отключилось.