Чудо неожиданно дёрнулось и отстранилось от Пламени.
– Что такое? – Пламя село и чуть не уткнулось носом в красивого взрослого колли, который сел совсем близко и с любопытством уставился на них умными влажными глазами.
– Пришёл подглядывать? – Чудо ласково потрепало собаку по загривку. Животное не возражало, но внезапно насторожило уши на одному ему слышимый зов и в несколько прыжков исчезло из виду. Почти тут же их самих позвали Вверх и Серебро, и Чудо заботливо вытащило из волос Пламени несколько душистых травинок.
В приготовленный на костре чай паранты влили щедрую порцию коньяка. Это исказило вкус напитка, но дало некоторую возможность согреться. Тем не менее ели быстро, потому что ветер входил во вкус и наслаждаться красотами природы хотелось уже меньше, чем наконец оказаться дома. Зато холодное мясо, сыр и поджаренный хлеб на свежем воздухе, приправленные запахом дыма от костра, имели несомненные вкусовые преимущества перед теми же блюдами, но предложенными в уютной кухне.
Остаток дня до отъезда Чуда и Пламени провели за игрой в монополию. Выигрывало Чудо, которое оказалось отличным стратегом.
– А ещё говорят, что гуманитарии считать не умеют! – возмутилось наконец Вверх.
– Эта фраза как раз и была придумана гуманитариями, чтоб вводить в заблуждение порядочных людей, – заметило Пламя.
– Ты так считаешь? – хохотнуло Серебро.
– Не обращайте внимания на то, что считает гуманитарий, – флегматично прокомментировало Чудо, приобретая очередную собственность. – Он ведь и считать толком не умеет.
– Старая шутка.
– Шутка старая, а оно опять выигрывает! Ты должно приехать ещё, чтобы дать нам отыграться, – потребовало Вверх.
– О – обязательно приеду, – с тёплой серьёзностью ответило Чудо.
Конец семестра – период, когда даже самый типичный представитель студенческого балласта оживляется. Он неожиданно осознаёт, что экзамен, недавно казавшийся таким же далёким от реальной жизни, как средневековая чума, превратился в реальную угрозу его беззаботности. От попыток думать у студента с непривычки начинает болеть голова, и это, собственно, у многих является единственным результатом мыслительного процесса. Разумно сделав вывод: «Это не моё», – думать он перестаёт, а начинает изобретать. Изобретения не обладают ни оригинальностью, ни художественной ценностью и способны удовлетворить разве что страуса, тем не менее студенты прибегают к ним из года в года с постоянством лосося, стремящегося на нерест. Первое: «Дайте мне дополнительное задание». Зачем давать дополнительное, если он не в состоянии выполнить основное, студент объяснить не может, но обещает постараться, не конкретизируя впрочем, что имеет в виду. Возможно, наивно предполагает, что дополнительное задание должно быть легче, что-то вроде: «Какого цвета Ваши зелёные глаза?» Или что преподаватель оценит уже одно его намерение шевельнуть пальцем. На ноге. Второе: «А можно как-то исправить?» Можно. Можно забрать документы из университета. Или с планеты. Или дождаться изобретения машины времени и с её помощью вернуться на ту стадию развития человечества, которой соответствуешь по своим умственным способностям. Но причём здесь преподаватель, непонятно. Третье: «Объясните мне, я не поняло». Желательно весь курс. И так, чтобы не учить, а сразу сдать. За то, что слушало. Подчеркну: не слышало, а именно слушало. Студенты понимают такие тонкости. Самое интересное, что весь семестр вопросов не было, а тут вдруг какой-то яблочный град обрушился на голову потенциального Ньютона, и он заговорил словами Сократа. Ну то есть одной фразой. Фрагментом фразы, если быть точнее: «Я ничего не знаю». Когда студенты, часами зависающие в соцсетях, руководствуются правилом: «В жизни нужно попробовать всё!» – они почему-то не имеют в виду, например, думать. Видимо, потому что, подстраиваясь под реалии современности, эту фразу можно трансформировать, заменив «в жизни», на «в интернете», а такого симулятора пока нет, что жаль: многие получили бы незабываемый опыт.