Когда мы, наконец, очнулись, Юля смотрела на нас такими удивлёнными глазами, что даже в тусклом мерцающем свете керосинки это было сложно не заметить.
– Ты чему так удивляешься? — спросил я её, поднимая голову, не вставая с Саши и не выходя из неё, ощущая лёгкую дрожь её тела.
– Что это было дядя Лёша? Сначала я просто была рядом, а потом почувствовала, как будто лечу, вы летите рядом, но не замечаете меня. Это был сон?
– Не знаю, Юль, может это и не сон, я видел то же самое.
– И это я видела, — подала голос Саша. — Вот здорово, иметь один сон на троих.
Я медленно встал с Саши, осматривая её и себя. Странно, крови не было совсем, даже девственная плева не прорвалась, только растянулась, открывая вход. Саша ощупала себя и тоже удивилась отсутствию крови.
– Разве так бывает, без крови и почти совсем не больно? — удивлённо заметила она.
– Как видишь, бывает, — сказал я, снова ложась на неё, одним лёгким движением погружаясь в её лоно.
– Умм, приятно, — заметила она, — Но ты обещал сестре…
– Хорошо, — ответил я, приподнимаясь и придвигаясь к лежащей рядом с нами Юле.
Второй Юлин раз получился даже ярче первого, мы снова достигли кульминации, и я снова не сбросил семени, теперь даже не пришлось напрягать всё тело. В момент сокращений её лона я обнял девушку, полностью прижавшись к ней, и 'полетел', как и в первый раз, хотя сладострастные ощущения были гораздо сильнее и насыщеннее. Потом мы снова 'летали' с Сашей, и в этот 'полёт' мы взяли Юлю, и теперь она была вместе с нами, чтобы всё получилось во время 'предполётной подготовки' она обнимала нас, а я ласкал её свободной рукой. И когда уже за окошком стал робко пробиваться рассвет, а деревенские петухи уже несколько раз прокричали на всю округу, сообщая всем, что силы ночи на исходе, мы, задув закопченную керосинку, уснули прямо на полу в объятьях друг у друга.
Следующий день
Несмотря на краткость сна, занявшего всего три часа, я ощущал необыкновенный прилив сил и бодрости. Хотелось бегать и прыгать, прямо как в детстве, впрочем, на сегодня у нас были большие планы по экспериментам. Требовалось оттащить несколько мышей в наш мир и притащить оттуда кучу всякого нужного. А потому, едва Антон возвратился из своих ночных похождений, застав нашу очень 'тёплую' компанию на полу, я быстро собрал лыжи и поклажу. Ещё вчера Антон хотел со мной что-то обсудить, но явно не хотел говорить при девушках. И вообще, он подошел к делу нашего предприятия очень серьёзно, углубился в историческую литературу, даже встретился с несколькими историками, занимавшимися тем историческим периодом, в который мы попали. Чувствую, что опять будет меня убеждать заняться прогрессорством, ибо, по его мнению, всё то, что происходит здесь, нуждается в нашем срочном вмешательстве. И ведь не убедишь человека, что наши действия могут не улучшить здешний исторический процесс, а сильно ухудшить его. В некотором смысле я внутренне поддерживал прогрессорство как идею, но пока сомневался, что это будет правильным решением с нашей стороны. А когда я в чём-либо сомневаюсь и не имею возможности получить достаточно информации, то я просто откладываю решение до того момента, пока дело само не сдвинется с мёртвой точки. Антон знал об этом моём свойстве и активно пинал меня, за что я иногда был ему благодарен, хотя поначалу всячески отбивался от его пинков.