– А это ещё что такое?
– 'Вытеснение внимания окружающих за границы своего личного пространства', если сказать одной фразой, понятно?
– Ничуть!
– Получите инструкции и по этой технике, разберётесь сами.
– А теперь лучше расскажите нам о вашем видении 'коммунизма', — вступил в диалог Степан Васильевич.
– Знаете, если сказать честно, то лично я считаю 'коммунизм', отличный от 'военного' утопией. Но мы решили подумать вместе со всем нашим коллективом, может, придут какие идеи.
'Деды' переглянулись и выглядели очень довольными, как те самые коты, дорвавшиеся до сметаны. Чувствую, сейчас они меня как малого учить будут, причём тыкая носом в очевидные факты.
– Вот смотрите, Александр Сергеевич, что такое 'коммунизм' не знаете, а вы взялись решать важную для вас задачу самым настоящим коммунистическим образом.
– Это, каким таким способом? — в очередной раз удивился я.
– Коллективным.
– А что здесь такого, обычная же практика…
– Да, ничего нового тут нет, просто с вашей стороны есть банальная путаница в понятиях. Если слово 'коммунизм' вам ничего не говорит, то, что вы скажете про слова — 'солидаризм' и 'солидарность'?
– Хм, это вроде как наличие между разными людьми чего-то общего и поддержка разных людей и групп людей друг друга в деле своей общности и общих интересов. Было раньше такое выражение — 'солидарность трудящихся в борьбе за свои права'.
– В целом у вас верное направление мысли. Так вот, делая следующий шаг к пониманию того, что есть 'коммунизм', подумайте над таким словосочетанием — 'солидарное общество'.
Я углубился в свои мысли, которые стали стремительно собираться в единый поток. Вот как, всего одно правильное слово и вместо бесполезной кучи слов, ничего не значащих и мешающих пониманию, образуется живая система. Проблема становится задачей, и я поражаюсь её масштабу.
– Так значит, вопрос стоит в создании чего-то такого, что объединит собой всё общество. Но если не вводить внешнего злобного врага, как это было в недавнем прошлом, при противостоянии СССР — США, то задача опять становится практически неразрешимой, слишком различны интересы разных людей.
– Не спешите делать такие поспешные выводы, Алексей Сергеевич, вы правы, задача очень не проста и до сих пор не имеет готового решения. Возможно, ваше активное влияние на мир по ту сторону портала и будет попыткой её решить. Позже мы вас познакомим с людьми, в прошлом занимавшимися теоретической базой социализма и перспектив коммунизма, которые в силу изменившихся тенденций остались нынче не у дел. Они вам помогут, причём совершенно из солидарных устремлений.
Уже на следующий день после того разговора я приступил к тренировкам. Действительно, вся эта 'магия', если посмотреть практически, оказывается очень простой. Ну что может быть сложного, к примеру, не отвлекаясь ни на что иное смотреть на себя без одежды в зеркале? Вроде бы ничего. А если в течение пяти часов подряд? А отвлекаться нельзя. Если думаете, что это так легко, и уж вы-то справитесь с таким заданием на раз-два, разочарую. Буквально через полчаса мне хотелось бросить это никчёмное занятие, потом я хотел плевать в собственное отражение, я злился на себя так, как никогда ни на кого не злился до этого. Убил бы этого типа, который стоит за стеклом, вон он гад, стоит, ещё и ухмыляется. Я вспомнил о себе столько всякой гадости и буквально хотел кричать всё это в лицо своему отражению. Позже я вроде бы успокоился и престал раздражаться от своего вида, впрочем, если быть откровенным, я себе даже нравился. Но реально это раздражение никуда не исчезло, оно просто отошло чуть в сторону, сменившись некоторой апатией, и ещё несколько часов подряд я глядел на хмурого мужика, укоризненно смотрящего на меня из-за стекла. Однако всему приходит конец, хватило бы воли не бросить дело на полпути, в какой-то момент я ощутил совершенно новое для себя чувство. Не могу сказать точно, но это была любовь. Любовь к самому себе, я чувствовал самое настоящее счастье, когда видел своё отражение, мне хотелось обнимать себя, и говорить себе самые тёплые слова, моё отражение слилось для меня со мной самим. Я ощутил в себе огромную силу, практически всемогущество, как влюблённый юноша я был готов свернуть для своей любимой горы, хотя в этот раз я хотел это делать для себя. Стоило мне закрыть глаза, и я легко видел всего себя внутренним взором, мог мысленно ощупывать себя невидимыми руками и чувствовал касания этих невидимых рук кожей.