— Передать вам поручение центра — это было единственное задание Германа?
— Нет… Он должен был проехать на машине по дороге, проходящей через некоторые райопы Подмосковья…
— Какие? Вот вам карта. Покажите.
Ольга сразу же прочертила карандашом маршрут.
— Мы воспользовались приглашением моего однокурсника. Его родители живут в деревне, дорога к которой идет примерно тем же маршрутом.
— Что интересовало вашего мужа?
— Линии электропередач, радарные установки, про-мышленпые объекты, встречавшиеся в пути военные машины. Он тайком записывал их номера…
— Это его запись? — Следователь протянул коробку для сигарет, на которой был записан номер машины.
— Нет, моя. Мы дублировали друг друга. Вечером мы долго искали эту коробку…
— Что еще привлекало внимание вашего супруга?
— Мы остановились на берегу реки, чтобы набрать бутылку воды…
— Ясно. Как оценивал Герман результаты поездки?
— Сдержанно… Хотя был очень доволен неожиданным знакомством. К нашему пикнику присоединился гражданин, отрекомендовавшийся Семеном Опанасенко.
И Ольга подробно рассказала о том, что было уже известно следователю, — как человек по кличке Толстяк стал выполнять их поручения.
— Герман дважды встречался с ним в Москве. Толстяк достаточно откровенно поведал о себе, о своих делах до ареста. Герман осторожно дал ему понять, что услуги таких людей всегда высоко оплачивались и будут оплачиваться. Тем не менее муж приказал мне до поры до времени держаться подальше от этого типа, пока он не посоветуется с хозяевами, пока не придет условная телеграмма: “Твое письмо получил, спасибо”. Такая телеграмма пришла. Значит, Толстяка можно использовать. Его фамилия значилась где-то там, в досье. Он до ареста, видимо, работал против вас. Но даже после получения телеграммы я должна была прибегать к услугам Толстяка осторожно, втемную.
— Хороша темная! Вы же ему давали прямые шпионские поручения, — заметил следователь.
— Да… Соблазнительно было. Когда Зильбер приехал в Москву, он при первой же встрече со мной поинтересовался Толстяком. И был весьма доволен, узнав, что человек этот как раз в эти дни находится в Москве.
— Что вам известно о заданиях, которые выполнял Зильбер в Москве?
— Я уже говорила: проверить мою работу на месте и лично познакомиться кое с кем, на кого я давала материал.
— И это все?
— Нет… Ему удалось перевезти через границу сфабрикованные газеты “Футбол”. Внешне они ни в чем не отличались от такого же советского издания. Ну, а по содержанию… Содержание вам известно.
— Какова ваша роль в распространении этих фальшивок?
— Я подсказала исполнителя — Толстяка. Из списка людей, за которыми я вела наблюдение во время учебной практики в Подмосковье, выбрала одиннадцать человек и дала их адреса. Это главным образом учащаяся молодежь. С некоторыми из них я познакомилась поближе на одном из лесных пикников, устроенном моим поклонником, местным хирургом. Мне казалось, что настроения этих молодых людей таковы, что фальшивка попадет на благодатную почву… Я дала Зильберу еще один адрес — студгородок, в котором бывала два-три раза и знала, как туда легче всего проникнуть, куда следует положить газеты…
— Вы показали, что Зильбер имел задание установить контакт с Мариной Васильевой. Вы содействовали этому?
— Частично… Когда мы всей компанией возвращались со студенческого вечера, Марина со своим знакомым Николаем Бахаревым пошла в ресторан “Метрополь”. Я тут же из автомата дала знать об этом Зильберу… Его заинтересовал друг Марины литератор Николай Бахарев, с которым я познакомилась в доме Васильевых. Мне казалось, что Бахарев именно тот человек, который может привлечь внимание шефа. Так я и охарактеризовала его в своем сообщении Зильберу. Для него было важно — Бахарев причастен к миру литераторов, но Зильбер был несколько озадачен, не найдя его фамилии в своем списке членов Союза писателей. Я объяснила ему, что Бахарев еще только начинающий литератор и у него все впереди, его, конечно, примут в Союз. Зильбер согласился со мной и стал настойчиво добиваться встречи с другом Марины. И не без моей помощи кое-чего добился. Мне удалось свести их вместе в ресторане “Колос” на ВДНХ, а Зильбер ухитрился каким-то образом затащить Бахарева к себе, в номер гостиницы. О чем они беседовали там, мне неизвестно. Перед отъездом, во время нашей мимолетной встречи, Зильбер на ходу, скороговоркой передал свои впечатления от этой встречи. Он сказал примерно так: “Ничего определенного сообщить не могу. Бахарев оказался молодым человеком с более сложной натурой, чем я предполагал. С ним надо работать, его нужно изучать. На таких выигрывают, но на таких иногда и проигрывают”. Последние его слова я запомнила хорошо…