А профессор продолжал свою исповедь:
— Я решил твердо: не поеду. Будь что будет. Внутренне готовил себя к сегодняшнему нашему разговору. И вдруг вызывают к директору: “Срочно выезжайте в Москву. Звонил Алексей Михайлович, соглашается проконсультировать вас”. Я обомлел. На консультацию! Да не в сговоре ли они все против меня? Что ты будешь делать? Надо ехать. А насчет автомата — “Саша плюс Маша” — это черта лысого. Пусть что хотят делают… Да и будут ли что делать… В общем, я условленного сигнала не подал.
Профессор привез на консультацию Круглова проект новой схемы управления сложной установкой, работающей на том же принципе, что и установка “Альфа”, известная в узком кругу ученых как “эффект К”. В Сибири сооружается огромный корпус, в котором частично будут проводиться эксперименты, призванные в какой-то мере еще раз подтвердить смелые гипотезы профессора Круглова.
…Вчера Константин Петрович вернулся в гостиницу поздно ночью — был в гостях у родных жены. И сегодня собирался ехать в институт попозже, часам к одиннадцати.
В десять раздался телефонный звонок.
— С вами говорит помощник заместителя председателя Госкомитета… Сейчас за вами придет машина. Срочно поезжайте в филиал института. Вы знаете, где он находится? Да, там… Хозяин уже на месте. Профессор тоже выехал туда. Сегодня он начинает новую серию экспериментов. Пожалуйста, поспешите, вас будут ждать.
Константин Петрович через пять минут спустился вниз, полный всяких догадок и недоумений: в чем дело, почему вчера Алексей Михайлович не предупредил его ни о каких экспериментах? Странно… Позвонил в институт. Секретарь ответила, что Алексей Михайлович действительно рано утром уехал. Куца? Неизвестно. В филиал? Возможно, что и в филиал…
У подъезда его ждала “Волга”. Он подошел к машине, назвал свою фамилию и сел рядом с водителем. Шофер сидел нахохлившись, с поднятым воротником пальто.
— Добрый день, профессор. Будем знакомы. — И водитель протянул значок с видом Эйфелевой башни.
Профессор вздрогнул, слегка повернулся влево, изумленно посмотрел на водителя. За рулем сидел широкоплечий атлетического сложения человек лет пятидесяти.
— Что вам от меня надо?
— Меня просили передать вам этот сувенир. Извольте… Небольшой фотоальбом.
Связник — профессор мысленно окрестил его кличкой “Атлет” — явно издевался: в альбоме были собраны фотографии, запечатлевшие ученого с Дженни.
— Это что, ловушка? Шантаж? Куда вы везете меня?..
— Слегка проветриться… Обсудить кое-какие проблемы… Я вас долго ждал. Есть о чем поговорить.
— Кто вам сообщил, что я в Москве, что я в гостинице? — крикнул профессор.
— Не кричите! Вопросы задаю я, — зло буркнул Атлет. — Запомните это раз и навсегда и не задавайте больше дурацких вопросов. Это я должен спросить, почему вы не подали условленного сигнала? С огнем играете, профессор… Будем считать инцидент исчерпанным. Рассеянность ученого. Забывчивость или нервы. Да? Согласны? А теперь к делу. Вы в курсе намеченной профессором Кругловым программы экспериментов? — Не ожидая ответа, он в который уже раз с тех пор, как выехали на шоссе, тревожно посмотрел в зеркальце. — Э, наши дела осложняются, профессор… Хвост… Эту машину я приметил еще на проспекте Мира… Сейчас мы ее проверим.
Он замедлил ход. Выехал на обочину. Остановился. Поднял капот. “Хвост” проскочил мимо, свернул с шоссе влево и тоже остановился. Ясно — ждет. Атлет подал знак, чтобы профессор вышел из машины. И, продолжая “копаться” в двигателе, сказал:
— Не поворачивайтесь лицом к “хвосту”. Пусть, если хотят, спины фотографируют… А теперь слушайте внимательно. Нам нужны точные данные о последних работах профессора Круглова. Нам известна проблема и еще кое-что. Но это очень непрофессионально. Потому я говорю: нам нужны точные данные. Вы ученый, и вы сможете дать больше, чем мы получили раньше, о работах Круглова. Плюс такие же точные сведения о работах вашего сибирского института, которые, надеюсь, вы не откажетесь сообщить нам. Все это, как вы понимаете, мы сравним, уточним… Через три дня мы встретимся на остановке троллейбуса № 3 на улице Чехова. У Пушкинской площади. В девятнадцать ноль пять… А теперь садитесь в машину. Будем “хвост” сбивать.
— И сбили? — полюбопытствовал Птицын.
— По-моему, да.
— Ну-ну! Но это так, к слову, чисто профессиональное любопытство… Человек вы… как бы это помягче сказать, ну недальновидный, что ли… Однако образумились вовремя, и это делает вам честь. А то мы уж сами собирались вас вызывать. Сейчас уж нечего расстраиваться, губы кусать… Выпейте воды… Могу валокордин предложить. Успокаивает… Возьмите себя в руки. Будьте мужчиной. Нам о серьезных делах говорить. Вот так… Спокойнее. Значит, говорите, что “кое-что” им известно, а просят “точные данные”.