— Каков подлец! — встретил их Берия, нервно расхаживая по кабинету. — Бежал с армией с поля боя, как заяц, и не признает вины. Явный враг народа!
Остановился у резной тумбы в углу, налил из бутылки в стакан боржома, жадно выхлебал:
— Садитесь.
Когда, отодвинув стулья, оба присели за приставной стол, грузно опустился в кресло своего и Берия:
— Докладывай, Абакумов, ты первый.
— Согласно вашему указанию, Лаврентий Павлович, военная контрразведка пересмотрела свою стратегию и разработала новую. Она позволит более активно…
— Кончай миндальничать, ближе к телу, — резко оборвал его нарком.
— Понял, — втянул в голову в плечи комиссар госбезопасности 3-го ранга и доложил конкретику. Согласно ей всем Особым отделам фронтов армий и флотов предписывалось подобрать и забросить в тыл противника агентов с последующим их внедрением в части вермахта, вспомогательные войска, полицию и гестапо. Основной задачей для них поставить сбор информации о школах подготовки диверсантов на оккупированных территориях, проникновению в них, получению информации о личном составе и командовании, передаче ее в центр.
— И сколько таких агентов планируется к заброске? — сложил руки на груди Берия.
— Для начала по десятку с каждого фронта.
— Когда можно ожидать первых результатов?
— Месяца через три-четыре.
— Ну что же, принимается, — пожевал губами нарком и дополнил сказанное несколькими дельными указаниями, которые Абакумов тут же аккуратно записал в блокнот.
«Да. Что-что, а дело, в отличие от Ежова, он знает», — подумал Судоплатов, много раз убеждавшийся в этом, когда докладывал закордонные разработки и планы их реализации. Берия схватывал все на лету, всегда улавливал главное. Прежний же нарком, мстительный и злобный недомерок, оперативную работу знал слабо, компенсируя отсутствие опыта личной преданностью вождю, интригами и звериной жестокостью.
— Теперь послушаем разведку, — перевел на Судоплатова холодный взгляд хозяин кабинета.
— У нас, товарищ Берия, аналогичные предложения, направленные территориальным управлениям НКВД. А кроме того уже имеется разработка «Монастырь», имеющая целью внедрить агента сразу в Абвер, — коротко доложил старший майор.
— Вот как? — блеснули стекла пенсне. — Поподробнее, Павел Анатольевич, это интересно.
— Надеюсь, вы помните дела по монархическим организациям, группировавшимся в тридцатых вокруг Садовского?
— Как же, помню. Молодые фашисты, мы их всех выявили и расстреляли. А этого поэта «серебряного века» с женой-фрейлиной оставили на потом. Получается, пригодились?
— Именно, — кивнул Судоплатов и подробно доложил перспективы разработки.
— То есть сразу в дамки? — оживился нарком. — А почему не доложили раньше?
В отличие от большинства своих подчиненных, нарком всегда называл его на «вы», подчеркивая тем самым уважительное отношение.
— Подбирали агента для внедрения, чтобы мог заинтересовать немцев, — ответил старший майор.
— Когда планируете к заброске?
— Через месяц.
— Ну вот, Абакумов — учись, как надо, — взмахнув рукой, довольно изрек Берия. — Пока ты пишешь свои указания, Судоплатов уже действует.
— Я это учту, — налился краской контрразведчик.
— Значит так, — забарабанил пальцами по столу нарком. — Немедленно подготовьте мне по этому вопросу развернутую справку, буду докладывать Хозяину.
— Разрешите вопрос? — поворочал Абакумов шеей.
— Давай.
— Почему бы эту разработку не передать нам? По ней придется взаимодействовать с Генштабом, а его обслуживает военная контрразведка.
— Очень уж ты хитрый, Виктор Семенович. Хочешь и рыбку съесть и на х… сесть, — рассмеялся нарком. — Не выйдет. А вы, Павел Анатольевич, докладывайте мне результаты еженедельно, беру «Монастырь» на личный контроль. На этом всё. Больше не задерживаю.
Спустя час, приняв еще двух начальников и учинив одному разнос, Берия внимательно читал многостраничный документ с визами исполнителей на обороте. Завершив чтение, взял авторучку и поставил внизу последней страницы, где через два пробела значилось «Народный комиссар Внутренних дел СССР Берия», размашистую подпись.
Встав из кресла, запер справку в массивный сейф, а затем позвонил по «вертушке» Поскребышеву[19] в Кремль и записался на прием к Сталину на 23.00 вечера. Рабочий день вождя составлял пятнадцать-шестнадцать часов в сутки и заканчивался глубокой ночью. В таком же режиме трудились ЦК партии, Совет народных комиссаров, наркоматы и нижестоящие госструктуры. Ну а кто не выдерживал, от того освобождались, не взирая на прежние заслуги.
19
Поскребышев Александр Николаевич — государственный, политический и партийный деятель СССР, генерал-майор. Личный помощник Сталина.