– Ты сегодня налегке? – Кэйти удивлённо приподняла тонкие иссиня-чёрные брови.
– На входе в казино проверяли на наличие оружия. Бластеры предпочла не брать, – коротко сообщила, подавая руку.
Девушка в белом комбинезоне сноровисто взяла у меня кровь из вены и добавила шприцом по капле сразу в пять пластиковых пробирок с катализатором.
– На наркотики чисто, на нейромедиаторы чисто, сывороток правды тебе тоже не давали, по вирусам чисто, необычных примесей в организме тоже нет… так… Поздравляю, Ксандра, ты чиста! – произнесла дежурную фразу док.
Я кивнула, не сомневаясь в результатах проверки.
– Что-нибудь где-нибудь болит? Портативный регенератор требуется? – спросила Керрисон, внимательно осматривая меня.
Я не обманывалась. Это тоже не было проявлением заботы. Лишь стандартные вопросы согласно восемнадцатому протоколу Э-Эс-Эр.
– Нет, не надо, спасибо. Дай лучше антибиотиков или всё что угодно, что уберёт вот эту дрянь у меня из-под кожи. До одури надоело видеть чужое лицо в зеркале.
Док недовольно покачала головой.
– Совсем ты себя не бережёшь, Ксана. Это седьмой курс будет в этом месяце. Нельзя же так. Может, подождёшь, пока само всё рассосётся? Точечные массажи, паровые ванны, повышенная физическая нагрузка и ускоренный метаболизм…
Я замахала руками на Кэйти.
– Нет, я устала. Выпиши мне рецепт или лучше дай сразу капсулы, и я от тебя отстану.
Док вновь вздохнула.
– Извини, не положено.– И начала собирать свой медицинский чемоданчик.
Я молча прошлась до шкафа и накинула на себя сатиновый халат в пол. Для большинства жителей Федерации вещи из натуральных тканей являются роскошью, но я уже давно не смотрю на ценник при покупке понравившейся мне одежды.
– А Юзефа ты уже осмотрела? С ним всё в порядке?
– Да. – Док пожала плечами. – Он как всегда оказывал удалённую поддержку, так что у него всё в порядке. Тебя что-то волнует? Юзеф не справляется со своей работой? Ты хочешь поменять напарника? – встрепенулась Кэйти и уставилась на меня огромными прозрачно-васильковыми глазами.
– Нет-нет, Юз отличный напарник и лучший из хакеров, с кем мне доводилось работать, – я тут же поспешила ответить. – Просто недавно он пережил стресс…
Док понятливо кивнула.
– Я зафиксировала на днях в его крови всплеск гормонов. У таноржцев в отличие от захухрей очень много ресурсов организма забирает головной мозг, а потому общее созревание порой приходит позднее. И неважно, что и те и другие – люди. Чем большим потенциалом обладает интеллект, тем медленнее идёт развитие всего организма. Но всё в рамках нормы, здесь не о чем волноваться.
Я несколько секунд переваривала новость, прежде чем понять, о чём говорит Кэйти.
– Но по галактическим стандартам Юзеф уже как несколько лет совершеннолетний.
– Он гений-таноржец и всё ещё подросток. – Док отрицательно покачала головой.
– И именно потому, что Юзеф ещё подросток с неокрепшей психикой, Глэнда дала ему доступ к делу о его матери?
Едкая злость промелькнула в моём голосе. За напарника я действительно переживала, и меня раздражал утилитарный подход начальства к агентам. Последние несколько заданий Юзеф был сам не свой, и мне с трудом удалось выяснить, в чём же дело.
– И именно потому, что Юзеф ещё подросток с неокрепшей психикой, госпожа глава Э-Эс-Эр назначила ему в пару легендарного агента алеф-класса, который умеет нестандартно мыслить, просчитывает все ходы наперёд и всегда обходится минимумом жертв и крови, – жёстко отрезала Кэйти. – Что касается дела о его матери, то агент Таурецки сам запросил его в качестве поощрения за хорошую службу.
– Вот только до недавних пор он верил в красивую романтическую историю о том, что его мать умерла при родах, а выяснилось, что она жива-живёхонька, просто отказалась от сына, чтобы не светить бракованными генами.
Вселенная! Психологи недоделанные! Неужели они не понимают, что нельзя так поступать с людьми, цваргами, миттарами… да вообще ни с одним разумным существом?!
– Ну да, а что здесь такого? Это нормальная практика при рождении мальчика, – искренне удивилась Керрисон, а я поняла, что натолкнулась на стену непонимания. При всей своей «полукровности» в душе Кэйти была куда как более эльтонийкой, чем я.