Единственная радость: плечо перестало меня беспокоить. Я чувствовал себя полным сил и энергии и смотрел в будущее с оптимизмом.
Наконец Вафуф появился снова. Я встретил королевского церемониймейстера заранее подготовленной фразой, которая, на мой взгляд, должна была приструнить вальяжного царедворца:
-- Являясь полноправным гражданином могущественной и суверенной планеты Земля, требую немедленного освобождения и официальных извинений!
Вафуф пропустил мой демарш мимо ушей и улыбнулся в своей манере:
-- Мне сообщили, что ты совершенно поправился. Замечательная новость! Теперь ничто не помешает, начать подготовку к гонкам. Следуй за мной, и ты все поймешь.
Что мне оставалось? Не торчать же в этой опостылевшей комнате? По крайней мере, осмотрюсь, решил я.
Мы оказались во внутреннем дворике, ограниченном мрачными высокими стенами под цвет местного песка. Посередине стояли в ряд несколько экипажей, похожих на старинные кареты.
Вафуф указал на один из них. Мы расположились в довольно уютном салоне. По обе стороны от меня сели молчаливые стражники. Вафуф плотно зашторил окна. Экипаж тронулся с места. До сих пор не могу понять принцип его движения. Не слышалось ни стука мотора, ни выхлопа газов, ни даже скрипа колес. Скорость, однако, была приличной.
Я вновь попытался заявить о своих правах.
-- Уверяю, что спасательные корабли уже ищут меня, -- соврал я, сверля взглядом расплывшуюся от жира физиономию Вафуфа. -- Скоро они будут здесь. Берегитесь! Вам придется отвечать по всей строгости закона!
-- О! Как страшно! -- хохотнул он.
Я понял, что разговор бесполезен, и замолчал, храня непроницаемый вид, под стать моим стражникам. Вафуф погрузился в дрему.
Поездка продолжалась, должно быть, около часа.
Наконец экипаж остановился. Вафуф тут же бодро встрепенулся, кряхтя выбрался наружу и поманил меня пухлым пальцем.
Никогда не забуду картины, представшей моему взору.
Вокруг простиралась ровная, как стол, голая пустыня. Ступни тонули в мелком рассыпчатом песке. А прямо передо мной высились два грандиозных сооружения, способные своими масштабами соперничать с египетскими пирамидами. Представьте себе, мой молодой друг, две прямые стены, расположенные одна против другой, каждая -- высотой с шестиэтажный дом, широкие, как взлетные полосы, о длине же можно было только догадываться, ибо они убегали за горизонт, вызывая в памяти образ Великой китайской стены. Поначалу мне показалось, что они тянутся параллельно, но, приглядевшись, я понял, что это не совсем так. Стены постепенно сходились и, видимо, где-то за горизонтом соединялись между собой, образуя острый угол. Здесь же, где они брали начало, расстояние между их фундаментами составляло около двухсот метров. Сооружение, повторяюсь, потрясало своей величественностью, но догадаться о его предназначении было невозможно.
Вместе с нами сюда прибыло еще два закрытых экипажа со стражниками. С крыши одного из них воины спустили какую-то разлапистую складную конструкцию и принялись собирать ее.
-- Слушай меня внимательно, чужеземец, и запоминай с первого слова, -важно заговорил Вафуф. -- Мы находимся на Большом Королевском стадионе. В день Больших Гонок на этих стенах установят трибуны, на которых займут приличествующие места знатные люди королевства. А здесь, в пространстве между стенами, пройдут состязания. Мы с тобой находимся как раз на линии старта. Твоя задача пройти дистанцию, составляющую в пересчете на известные тебе величины двадцать один километр сто сорок семь метров, и первым достигнуть королевских ворот, -- он указал на дрожащую вдали дымку. -Участников гонки -- тринадцать. Это магическое число. Скользуны у всех одинаковые. Победитель получает королевский приз, звание пожизненного чемпиона, хороший дом и четыре жены.
-- А если я приду вторым? -- просто так поинтересовался я.
-- Тебе отрубят голову, -- любезно пояснил Вафуф.
Я воспринял ответ как образец местного черного юмора и усмехнулся. Но королевский церемониймейстер поспешил развеять мое благодушие:
-- Награду получает только первый, -- повторил он уже серьезнее. -- Всем остальным сразу же после гонок на глазах у зрителей отрубают головы. Это обязательная часть праздничного ритуала.
У меня мурашки побежали по коже.
-- Но зачем такая жестокость?!
-- Это единственный способ побудить спортсменов бороться изо всех сил. Когда-то, очень давно, у нас были другие правила. В те времена результаты гонок часто подтасовывались, потому что почти каждого участника можно было подкупить. Но после того как всем проигравшим стали рубить головы, борьба ведется исключительно честно.
Чудовищная, варварская логика!
-- На таких условиях я и не подумаю состязаться.
-- Твое желание -- ничто перед королевской волей. Тебя попросту привяжут к скользуну, и ты все равно будешь считаться участником гонок.
-- Великий Космос! И это у вас называется гонками?!
-- Да, -- кивнул Вафуф. -- Таковы наши древние традиции. Гонщиков должно быть ровно тринадцать, и все они обязаны находиться в идеальной физической форме. Других правил нет. На дистанции ты волен сбивать чужие скользуны, вступать в схватку с соперниками, проявлять хитрость и жестокость -- лишь бы прийти первым.
-- Сколько же несчастных потеряли здесь свои головы! -- невольно вырвалось у меня.
-- Сколько бы их ни было -- это всего лишь горстка песчинок из великой пустыни, -- философски изрек Вафуф и плавным жестом обвел кошмарный "стадион".
-- Но как я могу состязаться, если мне даже неизвестно, что такое скользун? А королевские ворота?
-- Именно для этого тебя и привезли сюда, чужеземец, -- снисходительно пояснил Вафуф, как бы подчеркивая свою предусмотрительность. -- На финише стены сходятся так близко, что между ними остается лишь узкий проход -- как раз по ширине скользуна. Этот проход и называется королевскими воротами. Прорвись через них первым, и ты -- победитель. Кстати, по древнему пророчеству, Большие Королевские Гонки будут проходить до той поры, пока из пустыни не налетит бешеный смерч, состоящий из раскаленных песчинок, и не закупорит королевские ворота. -- Он самодовольно усмехнулся. -- Надеюсь, этого не случится никогда. По крайней мере, при моей жизни. А вообще, Большие Королевские Гонки проводятся уже полтора тысячелетия, из них последние четыреста лет -- по новым правилам. -- (Я невольно поежился, представив, сколько народу загубила варварская забава.) -- Что же касается скользуна... Смотри, он перед тобой. Более того. Ты можешь потренироваться. Не говори потом, что другие получили преимущество. Честная борьба -- наш основной принцип.
Я обернулся. Оказалось, что, пока мы вели жутковатую беседу, стражники закончили сборку привезенной конструкции.
Я увидел продолговатую платформу, опирающуюся на длинные закругленные полозья, невысокую мачту, несколько ядовито-оранжевых парусов, запутанную систему канатов и блоков. Нос скользуна был снабжен остроконечным тараном из желтоватого металла, очевидно бронзы. Но двигателя я не обнаружил. Как же управлять этой штуковиной?
Вафуф легонько подтолкнул меня к паруснику:
-- Становись сюда. Бери в руки свисающие концы канатов. А теперь держи нос по ветру, и ты -- чемпион! -- Он ухмыльнулся и торопливо отошел, укрывшись в экипаже. Стражники последовали его примеру.
Я остался один под палящим солнцем. Ни ветерка. Паруса скрльзуна беспомощно провисали. Ну и что дальше?
Вафуф на миг высунулся из экипажа и взмахнул пестрым платком.
Тотчас мне в спину ударила тугая волна воздуха. Ветер мигом наполнил паруса, и мой скользун вихрем помчался вперед, несколько забирая к правой стене. Ноги мои дрожали, узкая палуба ходила ходуном. Волей-неволей я взялся за управление, слегка натянув левый канат. К моему удивлению, парусник завертелся волчком. Чтобы сохранить равновесие, я механически вцепился в правый канат. Скользун выровнялся. Ага! Я начал кое-что соображать. Система управления этой штуковиной построена зеркально, чтобы усложнить задачу гонщика и сделать состязания более зрелищными.