-16-
Кабинет Патрика напоминал уцелевший чудом после урагана домик Дороти – стены на месте, но вот внутри сплошной погром. Лавина бумаг, в которой мы безуспешно пытались найти предметы своего гардероба, шурша и перетекая с места на место, заставляла меня вспоминать наш «разговорчик» и поминутно хихикать. Да уж, нормально так… поговорили. Патрик лукаво посматривал на меня, и глаза его обещали, что продолжение беседы не заставит себя ждать. Правда, навряд ли это будет очень приличное действо.
Одеваясь, я машинально продолжала обдумывать последние фразы Холли перед… ну ясно, в общем, перед чем. Если я его не люблю, почему я так остро реагирую на одно его присутствие? Почему мое тело жаждет его прикосновений, стоит Патрику лишь показаться в пределах видимости? Можно ли это списать на безудержную страсть и большой опыт Патрика в искусстве обольщения? Или… или все же какие-то чувства есть?
Похоже, Патрик намного лучше меня понимал, почему я постоянно ему сопротивляюсь, спорю, почему какой-то мой внутренний бесенок постоянно подталкивает меня на провокации и мелкие пакости с очень крупными последствиями. И Патрик в итоге прощал мне абсолютно все, хотя и жутко злился на мои выходки, и сам срывался на не очень приятные наказания. Выходит, за всем этим он увидел, какая я могу быть покорная? Покорная его воле…
Но я так не хочу, во мне все бурлило и протестовало против подчинения мужчине! Да, я безумно хотела его, я жаждала его ласк и поцелуев, но… Эта его невыносимая подозрительность, рабовладельческие наклонности и буйные мальчишеские претензии заставляли меня продолжать упрямиться вовсю. Впереди тупиковая ситуация: либо я безропотно покорюсь, либо… буду искать способы быть свободной от его власти, от давления его страсти.
Одевшись и молча помогая собирать бумаги, я вновь погрузилась в свои внутренние метания, покусывая губы. Оторвал меня от них хищный голос Холли:
– Джейн, если ты продолжишь так делать – ты отсюда уйдешь еще не скоро! – обхватив мое лицо ладонями, Патрик заставил меня смотреть прямо в его глаза, сиявшие от удовольствия, обещавшие новые бури и волнения в чувственном аспекте. – Послушай, детка, я понимаю, что ты еще очень малоопытная в области отношений, и мне это безумно льстит. Ты не представляешь, как я горд, что первый у тебя во всем!
Я вспыхнула.
– Я не знаю, чего ты от меня ожидал, видимо, судишь по себе, – язвительно намекнула я на его признание о способах выбрасывания меня из головы.
Рука мужчины предупреждающе сжала мой подбородок:
– Джейн, я очень рад, что ты с таким вниманием относишься к моим словам, надеюсь, это касается и других моих откровений. Мы будем жить здесь, с тобой, я для тебя ничего не пожалею, но помни: ты моя и только моя! Брось свои мысли о какой-то гипотетической свободе – я обеспечу тебя всем, чем только можно наградить такой прекрасный цветочек, как ты.
Я досадливо закатила глаза, начиная злиться:
– Патрик, хватит! Да это просто смешно: ты же не хочешь сказать, что запрешь меня в своем доме на веки вечные?
Ой! Судя по мрачному взгляду, именно так он и планировал поступить.
– Послушай, я понимаю, что ты страшный ревнивец и все такое, это очень даже приятно – но в пределах разумного! Я не собираюсь всю жизнь сидеть взаперти как в лучших средневековых романах и ждать… кстати, а кого ждать-то? Супруга? Нет. Любовника? Так для этого как раз запираться и не надо. Патрик, я хочу и буду жить полноценной жизнью, нравится тебе это или нет! Я хочу учиться, работать, гулять с друзьями, путешествовать… И не спрашивать на это чьего-то высочайшего позволения!
– Джейн! – угрожающе навис надо мной капитан. – С твоей непокорностью и отвратительной тягой к самостоятельности я разберусь, обещаю, тогда и поговорим о том, чем будет МОЯ женщина… любовница, жена и так далее, заниматься. Я дал тебе достаточно много, ты не находишь?
– Но ты не дал мне одного, – с тоской проговорила я, понимая, что мне не удалось достучаться до этого мужчины.
– Чего же?
– Права выбора! – отчеканила я и пулей покинула его кабинет.
-17-
Сказать, что я была в бешенстве – это просто ничего не сказать. Я металась по своей комнате как тигрица, расшвыривая подушки и вообще все, что только под руку попадалось. Нет, ну как же так? Откуда в человеке столько махрового эгоизма? И как я могла это допустить? Шокированная внезапно пронзившей меня мыслью, я замерла, невидящим взглядом уставившись в пространство. Неужели…неужели я подсознательно настолько жаждала найти такую вот гиперопекающую любовь? Неужели моя извечная тяга к приключениям и адреналину во всем сама подтолкнула Патрика на такие поступки?