В его золотистых глазах проступило понимание, но кулаки оставались крепко сжатыми. Он примчался сюда, готовый разорвать глотку любому, кто угрожает мне, а обнаружил, что его враг — темнота. Уничтожать было некого, но жажда крови его не покидала.
— Ты не хочешь, чтобы я врывался?
Я покачала головой.
— Нет. Я буду делать это каждый день и каждую ночь. Ты почувствуешь мой страх, но я буду в порядке. Я позову тебя, если будет нужно, — я положила ладонь на его грудь, чувствуя, как его сердце гулко стучит о рёбра. — Я в норме. Ты можешь возвращаться в комнату Эльрин.
Он накрыл рукой мою ладонь.
— Я буду оставаться здесь с тобой, пока ты делаешь свою… терапию.
— Это так не работает, — я убрала от него руку. — Правда. Ты можешь идти, — я не сумела скрыть резкие нотки из своего голоса.
— Ты злишься.
Я скрестила руки на груди.
— Что ты делал в комнате Эльрин?
— Нам нужно было обсудить кое-что важное. Завтра мы будем вести переговоры с Двором Радости. С её двором. Я пытаюсь уговорить её на тактику, которая ей не нравится.
Мои плечи напряглись. Однажды я заставлю его рассказать всё об их с Эльрин отношениях.
Роан провёл ладонью по рту.
— Когда ты сегодня ляжешь спать, я буду в соседней комнате.
— Отлично. Ты бы всё равно не захотел находиться здесь. Я оставляю окна открытыми, чтобы… — «Не чувствовать себя в ловушке». — …Впустить зимний воздух, и возле кровати у меня горит лампа.
Он кивнул с серьёзным лицом.
— Если я понадоблюсь, постучи по стене.
Я подумала о том, каково было бы спать, когда Роан обвился вокруг меня, словно защищая, и его тело согревало бы моё на протяжении ночи.
Роан как будто не хотел уходить и прислонился к косяку.
— Я не видел тебя на обеде.
Так вот почему мой желудок чувствует себя ужасно.
— Я забыла. Перехвачу что-нибудь перед выходом.
Он обеспокоенно нахмурился.
— Ты не присоединишься к нам за ужином? Я нанял нового повара. Он приготовит курицу, суп с элем и клубничный пудинг, — он склонил голову набок. — Если поешь, ты почувствуешь себя лучше.
У меня выступили слюнки при мысли о насыщенной фейри-пище.
— Пожалуйста, отложи мне немного. Я поем, когда вернусь. Меня ждёт работа в городе.
— Что за работа?
— Если мы собираемся победить Благих, мне нужно вернуть свои силы, — я прикусила губу, не до конца понимая, как это объяснить. — Я до сих пор чувствую какие-то остатки Камня и сил ужаса, даже если не могу их обуздать. Я пойду на Кэнон-стрит и посмотрю, что смогу почувствовать там, в месте, где хранился Камень. Мне кажется, это займёт какое-то время.
Он кивнул.
— Твоя еда будет ждать тебя, когда ты вернёшься.
***
Я стояла на Кэнон-стрит, прямо перед тем местом, где когда-то покоился Лондонский Камень.
Я провела ладонью по животу, всё ещё испытывая голод. Перед уходом из особняка я быстро перехватила бутерброд, но это не совсем помогло. Если бы не надвигающаяся угроза нападения Благих, я бы сейчас сидела в столовой Роана и объедалась сытным рагу.
Садящееся солнце освещало запачканное стекло и металлическую решётку. Чем ближе я подходила к этому месту, тем сильнее становилась тяга. Остаточные запасы магии ужаса? И всё же это ощущалось не точно так же. Сила как будто двигалась ускользающими волнами, которые я не могла ухватить и втянуть в себя.
Когда я связалась с Лондонским Камнем, это ощущалось так, будто дух вторгся в моё тело и задержался в черепе. Это же чувствовалось скорее так, будто водянистые призраки скользили по моей коже, и я не могла на них задержаться.
Я закрыла глаза, ощущая, как завитки тьмы омывают меня, но не проникают внутрь.
Я пошла по тротуару на восток, и это чувство становилось слабее, тяга влекла меня назад. И всё же… не то. Дальше на запад тяга снова делалась слабее и соскальзывала с моего тела.
«Чёрт возьми».
Я начинала подозревать, что я просто чувствовала остатки силы Камня. Всего лишь отголоски.
Разочарование заполнило мою грудь. «Потеряла. Я потеряла силу. А Благие вот-вот придут за нами».
А что у нас имелось? Буквально никакого оружия, всё украдено. И сил ужаса тоже нет. У нас есть лишь хлипкая и шаткая надежда на союз с другими Неблагими. Завтра мы с Роаном попытаемся убедить другие дворы примкнуть к нам, но никто из нас не мог предсказать, что они ответят.
С тяжёлым сердцем я посмотрела в тёмное окно и позволила своему разуму связаться со стеклянной поверхностью. Когда я шагнула в неё, холодное отражение омыло мою кожу.