— Пожалуйста, прекрати говорить мне о том, как ты чувствуешь мои эмоции. Это едва ли можно назвать справедливым. Мои сокровенные чувства для тебя открытая книга, а я от тебя ничего не ощущаю. Абсолютно ничего!
— Ты злишься.
— Да, спасибо, Капитан Очевидность. Ты почуял мою злость пикси, чтобы прийти к такому выводу? — мои нервы всё ещё были на пределе после фестиваля ярости внутри. — С тех пор, как я пришла сюда, все знают, что я чувствую. И ты в первую очередь.
— Я ничего не могу с этим поделать, Кассандра.
— Да, не можешь, — между нами воцарилась напряжённая пауза. — Но ты также видел все мои воспоминания, когда мы связались, и при этом ты скрываешь от меня многое. Ты не можешь контролировать то, что ты ощущаешь, но ты можешь контролировать то, что ты мне рассказываешь. Можешь для начала посвятить меня в свои чувства, чтобы эта ситуация со связью не была такой односторонней. В данный момент мне приходится гадать. Винит ли он себя в чём-то? Хочет ли он, чтобы его предначертанной парой была Эльрин, а не я? Я же понятия не имею.
— Я не хочу, чтобы Эльрин была моей предначертанной парой, — огрызнулся Роан, затем сделал глубокий вдох. — Точно. Я же должен был рассказать тебе о ней.
Я скрестила руки на груди. Окей, может быть, мы подбираемся к настоящему источнику моего раздражения.
— Неплохое начало. Ты говоришь мне, что мы навеки связаны, а сам постоянно прячешься в её комнате. Вы ведёте себя как любовники, перешёптываетесь и сговариваетесь, строите планы, которые вы не доверяете мне.
— Я доверяю тебе свою жизнь.
Я с трудом сглотнула.
— Тогда почему ты держишь меня в неведении?
— Слушай, мы с Эльрин не любовники. И никогда ими не были.
— Ты заметил, в какой одежде она перед тобой расхаживает? Некоторые вещи настолько прозрачные, что могли бы быть сделанными из стекла.
Роан покачал головой.
— Двор Похоти уничтожен, но ты можешь представить себе, как люди одевались на наши лесные вечеринки? Существует лишь одно условие, при котором я замечу прозрачную одежду — это если она надета на тебе, — он прочистил горло и поёрзал на сиденье. — Ну вот, теперь я отвлёкся на этот образ, но я знаю, что нам надо обсудить что-то важное.
— Эльрин. И то, что она явно влюблена в тебя. И что ты там ещё хотел рассказать о вашей истории.
Он сделал глубокий вдох, крепко сжимая пальцами рулевое колесо и направляя машину по лондонским улицам.
— Ты не ошибаешься. Три месяца назад она предложила мне образовать связь. Я ответил отказом.
— Что?
— Это было прямо перед тем, как ты примкнула к нашему восстанию. Она пришла ко мне и попросила связать наши жизни. Я отказал ей и ответил, что этому никогда не бывать.
Я попыталась сообразить, когда это было. Вскоре после того, как мы спасли Эльрин из лап Сиофры.
— Почему ты отказался?
— Потому что я никогда не любил её в таком отношении. И я уже тогда был влюблён в тебя, ещё не зная, что мы предначертанная пара. Я люблю её, но только как сестру. Мы дружим с самого детства. Когда я был в заточении, она помогала мне остаться в живых и не потерять рассудок, тайком протаскивала вещи, в которых я нуждался, рискуя при этом своей жизнью. Последние четыреста лет она была моей единственной семьёй. Когда она попросила меня образовать связь, это было… сложно. Я думал, что она тоже видит во мне только брата.
«Влюблён в тебя». Он раньше никогда не говорил именно этих слов, и к моим щекам прилило тепло.
— Эльрин влюблена в тебя.
Роан прочистил горло.
— Да, — сказал он наконец.
— И она по-прежнему рядом, живёт в твоём доме. Она твоя лучшая подруга. Это всегда будет проблемой для нас, ведь она презирает меня и пытается отбить тебя. Так и маячит за углом, выставив соски напоказ.
— Нет. Это не будет проблемой.
Я фыркнула.
— Почему ты так решил?
— Именно это я и обсуждал с ней в её комнате и во Дворе Радости. Я сказал ей, что мы с ней никогда не будем вместе в таком отношении. И я поощрял её образовать связь с другим. Кое с кем конкретным, более того.
— Что? С кем?
Роан испустил протяжный вздох, и я почти чувствовала исходившее от него чувство вины.
— Это на благо союза. Способ в кои-то веки объединить дом Эрнмас и дом Араун. Джудок Араун ухаживал за ней больше года. Нифейн, естественно, тоже ратовала за этот союз. Она жаждет власти, которую получит её двор в результате. Политические узы между двумя наследниками сделают дом Эрнмас как никогда могущественным. Она также сгорает со стыда из-за того, что её шестисотлетняя дочь остаётся незамужней. Как только я ясно дал Эльрин понять, что мы с ней никогда не будем вместе, она приняла решение образовать связь с Джудоком.