Я кивнула, хотя всё не так просто. Если я сбегу, это уничтожит иллюзию, будто я никого не боялась. Это выдаст всю нашу игру, и Грендель никогда не образует с нами союз. Бегство было последним средством спасения, вариантом, которым я воспользуюсь лишь в том случае, если мне будет грозить смерть. Мне надо сделать это правильно.
Я посмотрела на краснеющее небо, на розовые оттенки у горизонта. Я почерпнула немного храбрости у тёплого света и сделала глубокий вдох. Я не могла спешить и определённо не могла демонстрировать страх. Даже один проблеск нервозности выдаст всё.
Закрыв глаза, я расслабила пальчики на ногах, ступни, лодыжки, голени. Медленно и глубоко дыша, я представила, как каждая мышца в моём теле расслабляется и успокаивается. Моё дыхание сделалось более тяжёлым, и меня как будто даже начало клонить в сон.
Я снова открыла глаза, сканируя своё тело с макушки до пят и обратно. Затем я посмотрела на Роана и лениво улыбнулась при виде того, как он уставился на меня, явно пребывая под впечатлением. Я задавалась вопросом, чувствует ли он исходившее от меня спокойствие. Я испытывала лишь лёгкое желание прилечь.
Я сонно глянула в зеркало в руках Роана и позволила себе связаться с отражением. Затем я снова поискала Гренделя, думая об его сгорбленном жабьем теле. Он всё ещё сидел там в подрагивающем свете свечей, сердито глядя во мрак. Я позволила себе провалиться в отражение, чувствуя его ледяные объятия на своей коже.
Вырвавшись на другую сторону, я оказалась в закоптелом клубе Гренделя… во всяком случае, в том, что от него осталось. Драгоценные камни сорвали со стен, оставив лишь зияющие дыры. Мебель превратилась в руины, поломанные стулья валялись на полу, ковёр был порван. В комнате стояло несколько охранников с мечами на бёдрах.
В дальнем углу комнаты Грендель сидел за единственным уцелевшим столиком, и его рука покоилась на худой девушке, одетой в мерцающее платье с блёстками. На её коже в нескольких местах виднелись синяки, и я мгновенно подумала, что Грендель использовал её как боксёрскую грушу, чтобы выпустить раздражение из-за потери своего клуба. Что касается самого Гренделя, он смотрел в основном перед собой и кривил губы от злости.
Я ощутила проблеск гнева и позволила этому чувству задержаться. Гнев — это замечательно.
Он повернул голову, посмотрев на меня, и тёмные глаза расширились от удивления.
Я прислонилась к стене, скрестив руки. Небрежно.
— Здравствуй, Грендель. Давненько не виделись.
Его охранники двинулись в мою сторону.
Я предостерегающе подняла руки.
— Оставайтесь на месте.
Некоторые охранники поколебались со страхом в глазах. Это те, что знали, кто я такая. Остальные просто выглядели озадаченными.
«Позвольте прояснить непонимание».
— Я Кассандра Уила Брок, Владычица Ужаса, — я позволила словам наполнить меня, поверила в них. Как эти люди могли допустить хоть мысль о том, чтобы напасть на меня, богиню ужаса? Бл*дские нахалы. Моя злость усилилась. — Я здесь, чтобы поговорить, и я очень надеюсь, что мне не придётся карать вас ужасом.
Грендель потянулся, и его лицо не выражало ничего после того изначального удивления. Он зевнул и лениво моргнул.
— Когда мы встречались в последний раз, ты была просто Кассандрой Лидделл, малявкой-пикси.
— Когда мы встречались в последний раз, ты был владельцем клуба. Теперь ты владеешь кучкой обгоревших камней. Времена меняются.
— Определённо. Ну, я не в настроении болтать, — он махнул в мою сторону руками. — Так что беги отсюда к своему хозяину и скажи ему, что твои попытки напугать меня провалились.
— Я здесь не для того, чтобы пугать тебя.
— Нет? А что тогда?
— Я здесь, чтобы предложить тебе союз.
Грендель издал лающий смешок.
— И зачем он мне понадобился?
— Мы планируем напасть на Благих. Ну, на тех самых, которые разрушили всё, что у тебя было?
— Ммм. Мне нужно нечто большее, чем союз, если ты хочешь, чтобы я тебе помог.
— И что же именно?
Грендель высунул длинный язык, облизывая губы.
— То же, чего я хотел при нашей последней встрече. Чтобы ты широко раздвинула свои бёдра, пикси, — он потеребил тазовую кость, привязанную к его горлу, и один его палец демонстративно то проникал в неё, то выскальзывал обратно. Как-то раз я украла у него эту кость, но он, видимо, вернул её себе.
Гнев — это хорошо. Отвращение тоже сгодится. Но чтобы по-настоящему задеть Гренделя, надо оспорить его мужественность.