Он продолжал идти следом за ней.
– Ну, у вашего брата ведь нет причин откусить вам голову, правда? И потом, мне, наверное, надо перед ним извиниться за то, что я похитил у него сестру, стоило ему отвернуться.
Мири мысленно чертыхнулась. Они уже приближались к краю площадки, и там стоял мужчина с холодным замкнутым лицом…
Стиснув зубы, она сделала вид, что споткнулась и ухватилась за обе его руки. Он не пошатнулся под ее весом. Она сильнее сжала пальцы, сминая тонкое кружево манжет, и выдавила из себя тихий смешок.
– А вот и мой брат, так что мы оба можем перед ним извиниться, – сказала она Чарли, крепко дернув оба запястья, которые она держала, перед тем как их отпустить.
– Дэнни, это – Чарли Нараншек, – сказала она, пытаясь протолкнуть веселые слова сквозь ком застрявшего в горле страха. – Пока тебя не было, он пригласил меня потанцевать, и я согласилась. Извини. Мне следовало бы подумать, что ты встревожишься.
Она откинула голову, и ее серые глаза встретились с холодным зеленым взглядом.
Чарли присоединил свои извинения, довольно хмуро рассматривая стоявшего перед ним юношу. Красавчик, это бесспорно. Но в устремленных на него глазах тепла меньше, чем в блестящем камне, висящем в мочке его уха, или втором – ограненной вставке кольца. Он расправил плечи и широко улыбнулся.
– Мне, право, очень жаль, мистер… Но я заметил, как ваша сестра сидит одна, такая красивая, одинокая… Я подумал, может, мы немного развлечемся. Потанцуем. Поговорим. Ну, вы понимаете. – Он снова улыбнулся. – Я понимаю, что вы имеете право немного сердиться. В наше время человек должен за сестрой приглядывать. Это я точно знаю. Но я совершенно безобидный и не хотел, чтобы у нее были неприятности.
Одна бровь немного приподнялась, и глаза чуть заметно потеплели.
– Моя сестра, безусловно, в состоянии сама о себе позаботиться, сударь, и я очень сомневаюсь, чтобы ее пугало мое неудовольствие.
Он адресовал Чарли улыбку, и его лицо еще сильнее оттаяло.
– Если она рассказывала вам сказки о моем ужасном характере, то, боюсь, мне придется вас заверить, что я не кусаюсь.
«Вот так-то лучше», – подумал Чарли.
– Ну, вот и прекрасно. Я бы очень огорчился, если бы из-за меня брат поссорился с сестрой. – Он повернулся к девушке. – Так как насчет еще одного танца?
Она со смехом покачала головой.
– Извините, Чарли. Думаю, наши друзья слишком долго оставались одни. Нехорошо было бы их обижать.
Чарли быстро посмотрел в сторону столика, за которым сидели четыре черепахи: они молчали, и их глаза-блюдечки были устремлены… на танцплощадку? Чарли не был в этом уверен, но его желудок почему-то решил, что это так.
Он осторожно раскланялся: ей поклонился низко, прижав руку к сердцу, ему – не так низко, сложив руки на уровне пояса, и получил их ответные поклоны. Он проводил их взглядом до столика, а потом вернулся к своим обязанностям вышибалы и миротворца, и чувства его были в смятении.
Вал Кон дождался, чтобы они оба уселись, и разговор Стаи снова окружил их звуковым коконом. Он налил вина себе и Мири и пригубил свою рюмку, стараясь тянуть время, чтобы справиться с непривычным чувством. С удивлением и растерянностью он узнал в этом чувстве гнев. Замерцал Контур – ВЛВ равнялась 0,79.
Взяв свою рюмку, Мири смотрела на его профиль. Это лицо больше не ассоциировалось для нее с ложью и смертью, но и не было лицом того обаятельного спутника, который был с ней в начале вечера. Ругать себя было бесполезно, так что она откинулась на спинку стула и стала ждать, когда разразится гроза.
Наконец он глубоко вздохнул:
– Мири!
– Угу?
– Ты должна понимать, – медленно проговорил он, наблюдая за движением людей в южном зале, а не за ее лицом, – что я – человек, получивший специальную подготовку. Это означает, что я быстро реагирую на ситуацию, которую воспринимаю как опасную. Принимая во внимание твое нынешнее положение, то, что ты в мое отсутствие пошла танцевать с мужчиной, у которого два пистолета, это…
– Один пистолет, – уточнила она. – У тебя в глазах двоится.
– Два пистолета. – Его обычно ровный голос прозвучал почти резко. – Не вини меня за то, что ты слепая.
Она втянула воздух сквозь зубы и нашла взглядом Чарли в толпе около бара: он разговаривал с какой-то толстухой. Она еще раз внимательно посмотрела на него.
– Один пистолет, – повторила она. – На ремне.
– Второй пистолет, – сообщил он все так же резко, – в нарукавном кармане справа. Да и сам ремень – это оружие, поскольку в нем содержится устройство, с помощью которого он может вызвать подкрепление.
Пистолет там действительно был: теперь Мири смогла различить очертания пулевого пистолета в кармане на правом рукаве и рассеянно отметила, что это оружие будет гораздо надежнее, чем красивая игрушка на поясе. Она взяла рюмку и одним глотком допила вино, после чего протяжно вздохнула.
– Я прошу прощения, – проговорила она, когда он снова наполнил ее рюмку. – И я пойду завтра проверять зрение.
Над океаном в полночь должен был состояться фейерверк.
Когда самый младший брат – музыкант – растолковал Точильщику смысл этого объявления, тот сразу же понял, что должен при этом присутствовать. Вот еще одно проявление того, что он имел удовольствие определить как Преходящее искусство: нечто делается только для того, чтобы тут же прекратить свое существование!
Эксперт и Хранитель не проявили никакого интереса к этой демонстрации искусства и поделились своим общим желанием пройтись по городу, посмотреть, какие им там откроются чудеса. Приняв такое решение, они попрощались с остальными членами компании, которые в ожидании полуночи заказали себе еще по порции того, что пили весь вечер.
– Ты не составишь мне завтра утром компанию, брат? – спросил Вал Кон у Помощника. – У меня есть одно дело, и твоя помощь будет для меня неоценимой.
Помощник наклонил голову:
– Я к услугам брата моего брата.
– Дело, юный брат? – осведомился Точильщик. – Возможно, художественного плана?
Вал Кон рассмеялся.
– Ничуть. Мне только показалось, что нам с Мири может скоро потребоваться транспортное средство, и я хочу о нем позаботиться прежде, чем этот момент наступит.
– Мой брат мудр. Но знай, что наш корабль, который находится в доке на так называемой Первой станции на орбите возле этой планеты, целиком в твоем распоряжении, если он тебе потребуется. – Он помолчал, устремив свои огромные светящиеся глаза на маленькую фигурку своего брата. – Ты – почетный член Клана, Вал Кон йос-Фелиум Разведчик. Не забывай.
Вал Кон застыл, не донеся рюмки до поверхности стола, а потом медленно довел это движение до конца.
– Ты слишком щедр. Твоя доброта переполняет меня радостью, и я тебя благодарю. Но я не думаю, чтобы нам понадобилось экспроприировать твой корабль, Точильщик.
– И тем не менее, – проговорил Т"карэ, глотая пиво, – помни, что, буде возникнет на то необходимость, тебе достаточно сказать одно слово, и он станет твоим.
– Я не забуду, – тихо пообещал его брат.
– Этого достаточно, – объявил Точильщик. – Итак, кто сопровождает меня на эту демонстрацию фейерверков?
– Я, старший брат, – предложил Помощник, одним глотком допивая пиво.
Мири подавила зевок.
– Извини, Точильщик, но я так устала, что боюсь заснуть в разгар фейерверка и упасть в океан.
– Но этого не случилось бы, – сообщил ей Точильщик, – потому что твои братья окружили бы тебя и защитили. Однако если ты очень устала, то было бы мудро вернуться к себе в комнату и лечь спать. Если, конечно, ты не сгораешь от желания увидеть это чудо.
– Фейерверки? Мне уже случалось видеть фейерверки. Наверное, я могу пропустить этот раз.
– Неужели уже случалось? Тогда, может быть, мы сравним наши впечатления завтра, если ты окажешь мне такую честь?