Когда все начали насмешливо выкрикивать, тот, что в середине заржал: «Ага, а я президент…»
Другой перебил: «Не, приятель я Элвис…» и согнулся от смеха.
Третий предложил: «Нет, у меня получше — я Супермен». И понижая голос, пока он не стал угрожающим, он сказал: «и мы знаем, что он всегда получает то, что хочет».
Они приблизились и ножи показались в их руках.
«У меня есть вариант получше», зловеще протянула она.
«Да…» огрызнулся средний, уставая от игры.
«Я ваш худший кошмар», прорычала Тони. Ее тело превратилось в шквал движения, одна нога ударила среднего головореза в пах, одновременно кулак метнулся назад, вписавшись в нос того, что справа. Она схватила запястье третьего стальной хваткой, вынудив его уронить нож, повернулась всем телом и нанесла сокрушающий боковой удар по его ребрам. Она повернулась к единственному стоящему нападавшему. Опасливо обходя ее, с текущей из носа кровью, он размахивал своим ножом. С дикой улыбкой, Тони подколола бандита: «Ну как, нам уже весело?»
Сделав выпад и намереваясь разрезать на части эту ненормальную высокомерную женщину, он встретил только воздух, кода она ловко отступила в сторону в последний момент. Она схватила его за запястье, сделав нож бесполезным, и развернулась к нему. Вытянув его руку через свое плечо, другой рукой ладонью вверх она нанесла удар по локтю, треск кости эхом раздался в ночи. Оттолкнув его прочь, она сказала: «Вам повезло, что я сегодня в хорошем настроении».
Тони окинула презрительным взглядом место действия, и глядя, как они удирают, не чувствовала никакого раскаяния, скорее уверенность, зная, что эти трое не скоро осмелятся напасть на кого-нибудь еще.
Вполне довольная собой, Тони продолжила свой медленный неторопливый тур.
Глава 3
Меган полностью наслаждалась ужином с Эшли. Ей очень редко удавалось увидеться с сестрой с глазу на глаз. Она знала как много той приходится делать, заботясь о Джоне, детях и карьере. Нет, Меган вовсе не возражала против встреч со своим зятем и двумя племянниками. Просто она чувствовала, что их мир так далек от ее собственного. Но тем радостнее были те нечастые моменты, когда она и Эшли могли побыть вместе.
Эшли рассказала ей последние новости о Кэтлин и Кейли, ее пятилетних племянниках-близнецах. Потом о Джоне и его карьере, и о своей.
«Итак, теперь, когда я монополизировала весь разговор, как ты сейчас поживаешь?» Эшли улыбнулась своей младшей сестре.
«Ну, ты знаешь. В основном работа. Меня назначили заниматься делом Тени».
«Да, я слыхала. Я читала статью твоего знакомого репортера. Марк какой-то-там. Ты все еще встречаешься с ним?»
«Эшли, я никогда с ним не встречалась. Мы просто друзья. Иногда мы куда-нибудь ходим вместе. Это не означает встречаться». со вздохом сказала Меган.
«Меган, я ничего не имела ввиду», продолжила она, «Знаешь, мама и папа все время спрашивают о тебе. Ты нечасто их навещаешь».
«Я знаю. Но каждый раз, когда я делаю это, они хотят знать с кем я встречаюсь и когда я выйду замуж и мне приходится выслушивать о том, как мои биологические часы отсчитают свой срок, если я не предприму что-нибудь. Мне только 27. Когда я встречу нужного человека, они узнают. А пока что, я бы хотела, чтобы они оставили эту тему в покое».
Эшли мудро решила переменить тему разговора: «Хочешь что-нибудь на десерт? У нас есть время», хихикая над восхищенным выражением на лице Меган. Некоторые вещи никогда не меняются.
Мысли Эшли вернулись назад, к их детству. Меган всегда была такой мечтательницей. Она все время читала. Она практически жила в книгах. Так было до тех пор, пока отец не выяснил, насколько интеллектуально талантлива она была и не решил, что она должна пойти по его стопам и стать адвокатом. Он сделал все, что мог, чтобы сузить круг ее интересов до одного — к учебникам. Эшли помнила тот день, когда отец окончательно положил конец мечте Меган стать писателем. Он правил железной рукой и Меган часто страдала из-за этого. После этого Меган сделала как он хотел и преуспела во многих науках. Но он никогда не мог устранить ее врожденное беспокойство за других людей. Эшли помнила те два раза, когда Меган восстала против него, будь прокляты последствия. Первый раз, когда она сказала ему, что собирается в медицинскую школу, а не в адвокатуру, и второй раз, когда ему было объявлено, что она будет судебным медиком. Их отец был настолько ошарашен, что фактически не мог вымолвить и слова, а это случилось впервые, потому что этот человек умел говорить. Он просто сказал, что лучше бы уж Меган не бросила свою другую мечту.