Вайолет была из тех дам, которые даже на Эверест будут подниматься на каблуках. Как владелице дизайнерского ателье ей полагалось быть не только хорошо одетой, но еще и готовой украсить собой обложку модного журнала.
После разговора с отцом и его фразы о том, как личные отношения могут повлиять на капитализацию бренда, Синди поменяла свое мнение о модельной внешность мачехи. С такой фигурой банкротство ее бизнесу не грозило.
— Ты не сказал, что у нас гости. — Вайолет уставилась на мужа в ожидании объяснений.
— Это моя дочь Синди, — представил отец.
— Да-да, ты что-то говорил.
Вайолет смерила Синди с головы до ног оценивающим взглядом и встряхнула аккуратной головкой. Блики люстры пробежали по ее платиновым волосам. Она подошла к мужу и продолжила недовольным тоном.
— Но, ты забыл сообщить, что пригласил ее пожить с нами.
— Мать Синди недавно умерла. Девочка осталась совсем одна, — пояснил отец. — Я не могу оставить свою дочь в такое трудное время.
В голосе Хадсона звучали грозные предупреждающие нотки. Вайолет мгновенно поменяла настрой.
— Конечно, дорогой, — защебетала она. — Мы все поддержим бедную девочку. — Она вернулась к дочерям. — У тебя теперь есть сестры. Знакомься, это Корделия. — Худая брюнетка кисло кивнула Синди. — А это Лионелла, — показала Вайолет на блондинку в завитушках. Та сначала радостно улыбнулась, но, увидев скошенный неодобрительный взгляд сестры, умерила живость. — Меня зовут Вайолет. Надеюсь, мы подружимся.
— Буду рад, — сказал Хадсон. — Вы, девочки, знакомьтесь, а я пойду. Мне нужно сделать пару звонков до ужина.
— Чем ты занимаешься, Синди? — спросила Корделия.
— Я учусь на бухгалтера, — вспомнила легенду Синди.
— Очень интересно, — процедила Корделия.
— Мы тоже нанимаем бухгалтера, чтобы считать доходы, — сообщила Вайолет. — Не самим же это делать. — Все трое рассмеялись. — Что вы делали в саду?
— Отец рассказал о системе полива, которую поставляет фирма Эрика Принца.
При упоминании Эрика все трое внезапно оживились.
— Надо будет напомнить мужу, что он обещал позвать Эрика на ужин, — сказала Вайолет.
— Пусть расскажет об ограблении банка, — добавила Лионелла. — Ужасно интересно.
— Вечно ты со своими глупостями, — оборвала ее Корделия.
— Почему глупостями? Я спрошу, что он чувствовал, как переживал опасность. Может у него вся жизнь пронеслась перед глазами. Потом я загляну ему в глаза, возьму за руку.
— Молодец, — одобрила Вайолет. — Покажи, что ты его понимаешь и поддерживаешь. Мужчины это ценят.
— Эти старые примочки больше не работают, — заявила Корделия. — Нужно что-то более продвинутое. И потом, зачем напоминать ему о страхе, который он тогда пережил. Все это еще слишком свежо в его памяти. Я уверена, что он сразу сбежит от тебя.
— Думаешь, он сбежит к тебе? — огрызнулась Лионелла. — Держи карман шире. Твои заскоки отпугивают парней лучше любого баллончика с перцем.
— Это не заскоки, а интеллект, то самое, что тебе при рождении забыли положить в голову.
— Мне красоты хватает, — бросила сестре в лицо Лионелла. — Той самой, что твоему кислому лицу недодали.
Разъяренные сестры были готовы вцепиться друг другу в глотки.
— Девочки, не ссорьтесь, — сказала Вайолет примирительным тоном. — Я люблю вас обеих. Мне не важно, кто станет женой Эрика Принца. Мне важно, чтобы это была одна из вас.
Забрав пакеты с покупками, все трое удалились в свои комнаты.
Синди села на опустевший диван, все еще переваривая перепалку, свидетельницей которой она только что стала.
Ее сводные сестры забрасывали удочки, надеясь, что Эрик клюнет на одну из приманок. Для их матери неважно было, кто именно принесет домой добычу. Главное, чтобы рыбалка, в целом, прошла успешно. Похоже, что Эрика Принца надо было срочно спасать.
К Синди вернулось чувство уверенности. Она не умела носить платья, не видела разницы в кремах и каблукам предпочитала кроссовки.
Но спасать она умела.
Глава 11
Синди проснулась рано от громкого назойливого чириканья: воробьи за окном выясняли отношения. Она встала и открыла створку.
Один из воробьев нашел кусочек хлеба, достаточно маленький, чтобы унести его, но слишком большой, чтобы съесть его в один присест. Держа его в клювике, он прыгал, пытаясь увернуться от своих сородичей. Они преследовали его, громко требуя поделиться.