Что-то в её уязвимости пробуждало дремлющую часть моего мозга, и я задался вопросом, как её губы будут ощущаться на моих.
Низкий рык вырвался из моего горла. Что, во имя богов, со мной не так?
Я сжал кулаки, заставляя себя сосредоточиться. Один из фейри подходил с ножом, и я не хотел, чтобы он очутился ещё ближе. Я бросился на него, схватил за плечи и отшвырнул как тряпичную куклу. С каким-то мрачным восторгом я слышал, как его тело шлёпнулось на тротуар. Если повезло, я сломал ему несколько костей.
Кассандра посмотрела на меня огромными голубыми глазами в обрамлении тёмных ресниц, и мой пульс участился. Она уже привлекала меня своими уловками пикси.
И спаси меня, Дану, это работало. Я был потерян.
Но прежде чем я полностью поддался её чарам, другой фейри бросился на нас.
Свинья.
Я резко развернулся и врезал ему кулаком по челюсти, наслаждаясь хрустом кости. Два негодяя бросили на меня сердитые, но панические взгляды, затем скрылись в тени.
Кассандра поднялась, сделав несколько шагов в их сторону. Она действительно собиралась погнаться за ними?
А она дерзкая штучка, не так ли?
Я схватил её за руку — чрезвычайно глупое решение.
Её зрачки расширились, дыхание участилось. Она была испугана, но бледная грудь заливалась румянцем. Я чувствовал, что её тело реагирует на меня.
Словно в трансе я смотрел на неё, поражаясь хрупкости запястья и ощущая, как теплеет её кожа. Мой разум заполонили видения… а именно, видения её идеального и обнажённого маленького тела под моим.
И вот почему пикси опасны. Я быстро терял контроль над ситуацией. По совету Каллах я пришёл сюда, чтобы завоевать её доверие, а не позволять ей соблазнять меня. Судя по тому, что я узнал о Кассандре, она вообще понятия не имела о том, что она пикси. Женщина считала себя стопроцентным человеком, и, возможно, это делало её ещё опаснее.
Если судить по моему бешено стучащему сердцу и образам, проносившимся в моём сознании, она была самой могущественной пикси из всех, кого я когда-либо встречал. Меня безудержно влекло к ней, словно какой-то трос тянул моё тело к ней.
Едва осознавая, что творю, я положил ладонь на её шею. Мой взгляд скользнул по её изгибам, подмечая изящную шею и округлые груди под кофточкой. Обычно меня не привлекали такие миниатюрные женщины (я мог сломать её в мгновение ока), но то, как она смотрела на меня, как вздымалась её грудь… я не мог думать ни о чем, только бы развернуть её спиной к себе, задрать юбку и стянуть её исподнее.
Я истратил каждую унцию самоконтроля в своём теле, чтобы не сделать этого.
Мой взгляд поднялся к её губам, и когда она облизнула их, я едва не застонал. Я чувствовал, как мой самоконтроль срывается. Если я не буду осторожен, то раскроюсь перед ней — покажу свой истинный облик, позволю настоящему зверю выйти на поверхность. Я зарычал, сдерживая порыв.
Учитывая её историю, взять её прямо здесь, в грязном переулке было бы чрезвычайно аппетитной и ироничной победой, но это слишком опасно. Я должен был помнить, кто она такая: лич ужаса.
Та, кто с радостью прикончит меня, если я утрачу бдительность.
И вот она пытается заманить меня под свои чары…
Я наклонился и прошептал:
— Прекрати то, что ты делаешь.
— А что я делаю? — прошептала она, изображая невинность.
Я испытывал сильнейшее желание заявить на неё права, полностью обладать ею. Мои пальцы запутались в её волосах, нежно запрокидывая голову. Её груди задели мой торс, и я едва не сошёл с ума. Я мог представить, что почувствовал бы, если бы скользнул пальцами между её бёдер…
Моё сердце колотилось как бешеное, и я слышал её громкое сердцебиение.
— Я знаю, какую игру ты ведёшь, — выдохнул я. И всё же, произнося эти слова, я почувствовал, как моё колено побуждает её ноги раздвинуться.
— О чём ты говоришь? — спросила она.
Я сильнее потянул за её волосы, обнажая горло. Словно пребывая под чарами, я провёл зубами по её молочно-белой коже.
С её губ сорвался лёгкий стон.
От этого звука моя ладонь взметнулась и жадно сжала её. Мой большой палец прошёлся по изгибу её бёдер.
— Ты даже не знаешь, кто ты такая, да? — прорычал я. Она вообще не догадывалась, что она наполовину фейри. — И всё же ты ничего не можешь с собой поделать.
Внезапно её настроение изменилось, тело напряглось. Воздух вокруг нас похолодел.
— Отвали от меня, — потребовала она. — Я не хочу, чтобы ты ко мне прикасался.
Мою грудь сдавило, и я отпустил её. Чем, во имя Дану, я думал? Всё должно было происходить совсем не так.