И услышал йэудей разговор злокозненных, в котором договорились те, как они подстерегут, когда будут нести стражу, выход царя и своими ножами осуществить страшный и преступный замысел!..
Записано, что во время пытки Бигтан умер, не успев ничего признать, а Тэреш сознался в умышлении цареубийства (выворачивание суставов, вырывание ногтей и другое). Во время неофициального выхода предполагалось одновременно нанести несколько ударов ножами в сердце и печень, а затем, отрезав голову, предъявить ее лучшим людям царства. И причиной этого злодейства были личные обиды проклятых на великого царя.
Их разоблачили и повесили.
Мертвый рядом с живым…
Ну… Оба – мертвые.
После смерти злодеев царь возвысил Хгамана сына Амдаты Агагита и вознес его, и поставил выше всех…
Как же поднялся Аман?
Кто этот Агагид?
Поставлю над вами Амана, чтобы властвовал над вами.
Месяц Адар – тайна адерет сэар (волосяное покрывало) – тайна…
Адар – бремя тяжелейшего…
Преодоление тяжелейшего – достижение самого большого света!
Тайна…
Тайна переплетения дорогих нитей.
Падали и простирались все ниц перед Аманом…
Выше всех стал Аман.
Стал богаче всех Аман.
В черном одеянии, в золотых и серебряных украшениях на черном коне медленно двигался к царскому дворцу Аман. И повсюду перед ним простирались ниц персы и мидяне.
Сидел Мордехай Бен Яир у царского дворца и делал свои записи. Как вдруг вокруг пали все оземь перед черным скакуном, шагом двигавшимся к царскому дворцу. Седок его, весь в черном, своим взглядом, будто пронзал копьем трепещущую лань, спины повергнутых перед ним во прах жителей Шушана.
И вот на груди черного всадника, где сердце, увидел Мордехай вышитое изображение идола…
Не мог йэудей склониться перед идолом.
Не пал ниц еврей перед этим идолопоклонником…
Надвигался черный конь с черным всадником, у которого на сердце было изображение идола, на одного, только на одного стоящего перед ним человека, среди великого множества павших…
Тяжело и медленно поднимается копыто… и падает…
Звенят серебряные цепи на тонких сухих черных ногах жеребца с налитыми кровью глазами…
Мертвая тишина вокруг.
Черный всадник и имя ему – Хгаман Агагид.
«Стоял же перед ним йэудей Мордехай, но не склонил головы, не пал ниц, не согнул спины и не отступил».
Хгаман повернул коня за шаг до еврея и, ударив своего коня, проскакал в царский дворец, минуя стоящего прямо.
Их надо истребить
Их надо истребить
Их надо истребить
Всех! Всех! Всех!
Кровь запеклась в уголках его губ. Ногти вонзил он себе в руки, сжав в судороге кулаки. Не мог он разжать их. И кровь брызнула с ладоней на его одежду. Но на черном запекшиеся капли крови плохо видны.
Черные глаза прожигали своим свирепым огнем, раздирая тела живых рваными ранами, и испугался своего слуги царь Асвир.
Но как стало уже обычным, сидели царь Асвир, возвысивший Хгамана сына Амдаты Агагита, со своим слугой Хгаманом и пили вместе они вино. И много выпили они.
Наступила ночь, когда Хгаман произнес: – Есть один народ… разбросанный и рассеянный между всеми народами…
Молчит царь, молчит… ждет, что я еще скажу… и как… Пусть.
Пусть ждет. Пусть… Ибо он давно ждет от меня этого. И ради этого я здесь…
И пили еще вино царь и Хгаман…
Много больше, чем обычно, выпили они.
А пищи на столе не было вообще.
И вот стали проливать они вино…
И Хгаман опустил чашу книзу и стал лить вино на пол…
– Они не исполняют, царь, твои законы.
Молчит теперь царь и слушает… Время слушать… Спешить некуда.
– Нет смысла, царь, их терпеть.
Куда спешить, куда… Зачем… Славный Хгаман, как близок он, как близок…
Пей же свое вино.
– Пусть же запишут, царь, истребить их.
Именно запишут. Этого уже не вырежешь. Никак. Слово царя изменить нельзя. Да-а?.. Надо будет подумать потом.