Руководство абвера решило: чтобы переиграть британскую контрразведку, нужно использовать разведчиков куда лучше качеством, чем засылавшиеся ранее непрофессионалы. Необходимы были шпионы высшего сорта: тщательно отобранные и надлежащим образом подготовленные профессионалами для осуществления опасных операций. Они должны быть преданы делу, безжалостны и к тому же, по возможности, быть урожденными британцами. Для подготовки таких агентов в марте 1942 года было учреждено подразделение (по-немецки — Dientstelle) абвера в Нанте: это был элитный центр подготовки агентов. Во главе его встал ротмистр абвера, восходящая звезда этой разведывательной службы. Ему предоставили необходимые средства, инструкторов, персонал и просторное здание недалеко от города, в деревушке Сент-Жозеф. Новое подразделение формально подчинялось штаб-квартире абвера в Париже, однако де-факто было практически независимым.
Молодому офицеру абвера Вальтеру Преториусу, знающему английский, было поручено найти изменника-англичанина, из которого можно было бы подготовить первоклассного агента. Преториус по своим взглядам был убежденным нацистом, однако по вкусам и привычкам — истинным англофилом. Его прадед по материнской линии Генри Томас, шотландский купец, торговавший льном, в свое время эмигрировал из Данди в Ригу, где женился на немке. Преториус чрезвычайно гордился своей британской кровью и не упускал случая напомнить каждому, кто подвернется под руку, что он — потомок «главной ветви клана Мактомасов».
Молодой Преториус закончил Берлинский университет. В 1933 году, в возрасте двадцати двух лет, он провел год в Университете Саутхемптона, совершенствуя свой английский по немецко-британской программе студенческого обмена. Он собирался стать учителем. Будучи в Англии, Преториус играл на флейте, занимался греблей в университетской команде и кичился костюмами и привычками английского джентльмена. Кроме того, он занимался танцами. Наиболее значимым из всего приобретенного им за год в Великобритании стала необычная и сильная страсть к английским народным танцам. Он научился танцу с вращениями и танцу с мечами, любимому его шотландскими предками, однако более всего его покорил танец моррис. Сами англичане подсмеиваются над этой пляской, однако Преториуса по-настоящему пленяли танцоры в их странных шляпах, будто исполняющие необычный ритуал. Во время каникул он путешествовал на велосипеде по Англии, фотографируя народные пляски и анализируя танцевальные па. После нескольких месяцев тщательного изучения Преториус объявил, что моррис — предок всех танцев на Земле, а стало быть, он — основа мировой культуры (эта замечательная теория ни до, ни после Преториуса более никем не выдвигалась).
В Саутхемптоне Преториуса любили. За красноватый оттенок своих редеющих волос он получил от товарищей прозвище Рыжий. О нем говорили как о «человеке добродушном и вежливом». Однако в то же время он был сторонником крайних взглядов, чрезвычайно впечатлительным и подверженным вспышкам чрезмерного беспричинного энтузиазма. После возвращения в Германию в 1936 году его страсть к народным танцам очень скоро сменилась не менее сильной страстью к фашизму. Если верить полицейским досье, его мать к тому времени уже была «фанатичной нацисткой», и он воспринял новую веру с характерной для него горячностью и наивностью, быстро пройдя через все ступени отличия в гитлерюгенде. «Превосходство германской и англосаксонской рас над всеми остальными» стало его символом веры, а начало войны открыло перед ним великолепную возможность продемонстрировать всем силу Германии, служа в рядах СС. Гибель единственного брата Ганса в Польше в самом начале войны лишь распалила его страсть. Бывший Рыжий, учтивый флейтист и любитель народных танцев, превратился в идейного, нерассуждающего нациста.
Обер-лейтенант СС Вальтер Преториус, взявший себе псевдоним Уолтер Томас в память о своих шотландских предках, прилежно изучал документы и тщательно прочесывал тюрьмы, лагеря беженцев и военнопленных в поисках кандидатов в идеальные шпионы. Приехав в поисках предателей на Джерси, он остановился в отеле «Альмаду». Он беседовал с преступниками и дезертирами, британцами, оставшимися на оккупированных территориях, и даже сторонниками Ирландской республиканской армии — ирландцами, которых можно было завербовать для борьбы против Британии. Но никто не казался ему подходящим. Однако в конце марта 1942 года Преториус отправил взволнованное письмо руководителю подразделения абвера в Нанте, сообщавшее, что в парижской тюрьме он нашел вора, которого «можно подготовить для диверсионной работы», и собирается встретиться с ним немедленно.
Обер-лейтенант Вальтер Преториус (он же Томас), один из охранников Чапмена, — нацистский фанатик со страстью к английским народным танцам.
6
Доктор Грауманн
Чапмен стал изучать свой новый дом. Преториус по кличке Томас был его гидом и стражником. Спальня Чапмена на верхнем этаже виллы Бретоньер располагалась прямо над спальней Грауманна, чей многокомнатный номер занимал почти весь второй этаж. В соседней с Эдди комнате жил Келлер, чья спальня была также и комнатой для изучения радиодела. Войх и Шмид жили в одной комнате, а Преториус расположился в спальне по соседству с Грауманном. На нижнем этаже размещались столовая, элегантная курительная комната с панно, расписанными в стиле Фрагонара, и большой учебный класс со столами вдоль стен и стальным сейфом в углу. В милом коттедже садовника неподалеку от главного здания на первом этаже разместилась химическая лаборатория, где было все необходимое для изготовления взрывчатки, с пестиками, ступками и рядами зловещего вида бутылок, выстроенных вдоль стен.
Франц Штоцнер (он же Франц Шмидт), немецкий агент с акцентом лондонского кокни, до войны работавший официантом в Лондоне.
Весь штат прислуги на вилле Бретоньер был из числа местных жителей. Тридцатилетняя Одетта занималась кухней и хозяйством, ей помогала дочь-подросток Жанетт. Двое приходящих садовников, один из которых был бывшим заключенным, каждый день стригли траву, ухаживали за цветниками, пропалывали овощные грядки и кормили цыплят, гусей и свиней, содержавшихся в подсобном хозяйстве.
Обучение Чапмена начали немедленно. Для него изготовили список сигналов азбуки Морзе, и с помощью Келлера и Преториуса Эдди усвоил разницу между точкой и тире.
Затем он перешел к буквам, состоящим из двух элементов, потом — из трех и наконец научился выстукивать весь латинский алфавит. Его научили основным условным обозначениям, используемым в радиоделе, методам запоминания последовательностей букв, а также сборке рации.
Через три дня после прибытия Чапмена садовников отослали по домам пораньше, и Войх организовал в саду рассчитанный по времени взрыв, а затем продемонстрировал в лаборатории «химическое смешивание». Краснолицый диверсант обращался с летучими соединениями с чрезвычайной сноровкой, и Чапмен, гордившийся своим умением работать со взрывчаткой, был воистину впечатлен: «Он лишь брал в руки какое-нибудь вещество, смотрел на него, пробовал — и тут же начинал смешивать. Не думаю, чтобы он был химиком, — скорее, просто у него был большой опыт». Каждый день Чапмен и Войх работали в лаборатории, изготовляя самодельные бомбы и зажигательные смеси из самых простых ингредиентов — сахара, растительного масла, бертолетовой соли. Эдди изо всех сил старался запоминать составы смесей.
Карл Бартон (он же Германн Войх), главный инструктор по диверсионной деятельности на вилле Бретоньер.
Готовя Чапмена к парашютному прыжку, Лео начал учить его падать и перекатываться. К самому высокому в саду буку приставили лестницу; высота, с которой прыгал Эдди, постоянно увеличивалась, пока он не научился сигать с высоты 30 футов, не получая травм. После нескольких лет тюрьмы он был не в лучшей физической форме, поэтому Лео разработал для него жесткую программу тренировок: Эдди рубил дрова, пока у него не начинали болеть плечи, и каждое утро в сопровождении Преториуса совершал четырехмильную пробежку по берегу Эрдра. Он был впечатлен «красотой реки около Нанта», осознавая, что лишь после тюрьмы «начал понимать, сколько прелести таится в окружающем нас мире».