Цолери одобрительно кивнул.
- Рано или поздно каждый найдет то, что ищет, - сказал он. – Уж поверь мне!
…Алина-барракуда чувствовала себя странно: первый раз в жизни ей совершенно нечем было заняться. Ехать в школу не нужно, готовить не хотелось, к уборке не лежало сердце, даже любимые кулинарные книги валились из рук. Алина подумала, походила из угла в угол, потом собралась и поехала в агентство.
В агентстве она застала только Яву. Тот, расположившись в кресле Ньялсаги, изучал потрепанный пергаментный лист, испещренный таинственными знаками. Алине показалось, что вид у приятеля был непривычно озабоченный, точно Ява о чем-то сосредоточенно размышлял.
- У Цолери был? - поинтересовалась она, кивая на пергамент.
Ява аккуратно свернул лист и потянулся за чайной чашкой.
- Да, заглянул по дороге.
- Как он там?
- Сидит в своем логове, воюет с Дэберхемом. Пока что Дэберхем одерживает победу по всем фронтам, - Ява хмыкнул. – А потом вот сюда завернул.
Он сделал глоток и поставил чашку.
- Наблюдаю за развитием событий.
Алина насторожилась и быстро глянула в сторону соседней комнаты.
- Уже есть события? – спросила она, понизив голос.
Ява пожал плечами.
- Вроде нет.
- О чем тогда разговор?
- Предчувствия, - сказал Ява. - Предчувствия у меня очень скверные!
Алина скептически посмотрела на него.
- Предчувствия? В предсказатели решил податься?
Она подошла к столу и поморщилась.
- Посуду после вчерашнего так никто и не помыл? Ясно…
- Мы рассчитывали на тебя, - хладнокровно сообщил Ява, разворачивая очередной пергамент и углубляясь в чтение.
- На меня? Я что – домовой гном, посуду за вами мыть?
Ява не отозвался. Недовольно бормоча что-то себе под нос, Алина собрала со стола бумажные тарелки с остатками еды и выбросила в корзину.
- А где Мерсея?
Не отрывая глаз от пергамента, Ява ткнул пальцем в сторону окна.
- На лавочке сидит. Дышит свежим воздухом.
- В своем наряде?! Гм… народ, наверное, удивляется?
Ява вздохнул, аккуратно свернул пергамент и вложил в пакет.
- Во-первых, Ньялсага разрешил ей накинуть твой плащ.
Алина замерла, держа в одной руке коробку из-под печенья, в другой – скомканные салфетки.
- Что?
- А, во-вторых, с чего бы кто-то удивлялся? Наш дом – на задворках драматического театра. Все давно привыкли, что здесь то короли покурить выходят, то рыцари в латах на троих соображают, то какие-то раскрашенные тетки в париках пирожки трескают. Помнишь прошлогоднего некроманта, который клаустрофобией страдал?
Алина покопалась в памяти.
- Это не тот, что отказывался находиться в закрытом помещении и весь день на крылечке торчал? Его еще Бахрам караулил?
- Он самый, - кивнул Ява. - В камзоле и с трупными пятнами на лице. Целый день сидел у всех на виду – и что? Кто-то удивился? Как бы не так. Поинтересовались у него пару раз, что за спектакль сегодня вечером идет – и все!
Алина бросила мусор в корзину, отряхнула руки и подошла к окну.
- Взяли мой плащ, - проворчала она, глядя во двор. - Хоть бы позволения спросили для приличия, что ли. А давно Ньялсага с ней сидит?
- Давненько, - сдержанно ответил Ява. – Наверное, помогает дышать свежим воздухом.
Он вытащил из пакета еще один лист и развернул.
- Ты с ним разговаривал? Насчет… ну, об этом?
- Разговаривал. Он сказал, все под контролем.
Пару минут Алина рассматривала сидевших на скамье людей пристальным снайперским взглядом.
- Мне тоже так кажется. Все нормально, ничего подозрительного не вижу. Зря ты волнуешься!
Ява отбросил пергамент, вскочил с кресла и в одну секунду оказался рядом с ней.
Некоторое время они молча наблюдали.
- Разве ты сама не видишь? Он выглядит таким… - Ява запнулся, подбирая слова. – Таким…
- Каким – таким?
- Спокойным. Безмятежным.
Алина снова уставилась в окно.
- И что? Это плохо?
- Алина, мы только что проводили Бахрама! А Ньялсага уже словно забыл о нем!
- Преувеличиваешь. Ничего он не забыл.
- Преувеличиваю? – воскликнул Ява. - Да его будто околдовали!
Он махнул рукой, вернулся к столу, развернул пожелтевший лист и погрузился в чтение, однако, Алина видела, что Ява лишь скользит глазами по строчкам, а мысли его блуждают где-то очень далеко.
Она подошла к столу, прихватил до пути парочку испачканных вареньем чашек.
- Это все усталость, - примиряющее сказала Алина. – Свора, Бахрам… столько всего на нас навалилось!
Она поставила чашки в раковину.
- Знаешь что? Давай съездим, наконец, в Аргентину. А? Мы ведь давно собирались. Вот прямо завтра купим билеты – и все втроем отправимся!