— Не слишком приятное зрелище!
Щёки мои опалило жаром, плечи опустились, а язык скользнул по ноющему нёбу.
— Кипяток, тьма его побери, — виновато пробормотала я.
Улыбка растаяла на лице Аноли, а синие глаза наполнились сочувствием. Инститорша кивнула:
— Разумеется, кипяток. Только что заварила. — Она перевела взгляд на Генриха и снова улыбнулась: — Как ей не терпится! Но придётся подождать, когда зелье правды подействует.
Руки мои сжались, а кожу на голове стянуло от ужаса.
— Зелье правды? — простонала я, поворачиваясь к Генриху: — Но зачем?!
Инститор вздёрнул подбородок и посмотрел на меня так сурово, что я невольно отшатнулась.
— Необходима уверенность, что ты не сделаешь ничего лишнего, ведьма!
Я поднесла дрожащие руки к глазам: пальцы мои двоились. Неожиданно зевнула и потёрла лоб. Аноли потянулась ко мне, и взгляд её синих глаз снова ощутимо коснулся меня.
— Уже действует, — растерянно проговорила она. — Детка, ты голодна? Это может быть проблемой. Давно ела?
— Утром, — я неопределённо махнула рукой. — Генрих приготовил мне кашу…
Аноли развернулась к инститору так резко, что из её причёски выпало украшение. Оно зазвенело, прокатившись по полу, и замерло, сверкая гранями алого камня.
— Утром?! — змеёй прошипела красотка, но через секунду лицо её разгладилось, и Аноли проворковала: — Не знала, что ты готовить умеешь!
— Это не то, о чём ты подумала, — быстро проговорил Генрих.
— Тебе лучше не знать, о чём я подумала, — нежно проговорила та.
Генрих коротко улыбнулся, и бросил на меня такой яростный взгляд, что во рту у меня пересохло, а пальцы отчаянно вцепились в фарфор чашки. Если бы зелье ещё оставалось, я бы выпила его, пусть даже оно заставило бы меня сказать всю правду…
Я замерла, и взгляд мой опустился на зелёные травяные разводы, образующие на две чашки причудливые узоры.
— Действительно действует, — пробормотала я. — Чёрт! И зачем это вам? Только не говорите, что всегда хотелось узнать распорядок дня ведьмы! Я бы и так рассказала…
Аноли опустила руки на пол и шустро подползла ко мне на четвереньках, её синие глаза расширились, а ротик приоткрылся в предвкушении. Я невольно отодвинулась, но наткнулась спиной на невозмутимого Генриха.
— Ты действительно хочешь нам помочь? — прошептала Аноли.
— Нет, — фыркнула я, и лицо её скривилось, а взгляд метнулся к Генриху.
— Но ты сделаешь то, о чём я тебя попросил? — холодно уточнил тот, и я обернулась на инститора.
— Разумеется.
Брови его приподнялись, и Генрих возвратил Аноли многозначительный взгляд. Женщина выдохнула, и пальцы её сжали моё плечо так, что я невольно вскрикнула, вцепившись в её руку. Но инститорша не обратила на это внимания.
— Ты сделаешь только то, о чем тебя просил Генрих? — напряжённо спросила она. — Ты действительно сможешь извлечь строго определённый период из памяти? Даже если случай произошёл очень давно?..
Я пожала плечами:
— Чем старее воспоминание, тем оно… прозрачнее, что ли. Но ухватить его можно. Потребуется немного больше времени, и только.
Аноли тряхнула меня за плечо и прошипела, а глаза её сузились:
— Ты не причинишь клиенту вреда?
Я попыталась оторвать её жёсткие пальцы от своего ноющего плеча.
— Скорее вы мне руку сломаете, — зло буркнула я.
Аноли отпрянула, а я ощутила на шее горячую ладонь Генриха и обернулась к инститору.
— Ты не причинишь клиенту вреда? — сухо повторил он слова Аноли.
Я отрицательно качнула головой. Подумав секунду, добавила:
— Если он не попытается причинить его мне.
Аноли скривилась:
— Не попытается. — Она вскочила на ноги и посмотрела на меня, словно сытый кот на плешивую мышь. — Хорошо, меня устраивают твои ответы. Ждите…
И выскользнула в дверь. Я растерянно оглянулась на инститора.
— Так клиент не она?
Генрих отвернулся, но губы его шевельнулись.
— Нет.
Я усмехнулась и едко проговорила:
— Как с вами просто, прям терпения не хватает! А где тогда клиент? У меня, знаешь ли, нет желания торчать в этом осином улье лишние минуты. Как подумаю о том, сколько народу будет счастливо полюбоваться факелом, который может из меня получиться, так сразу тошнить от радости начинает!
Генрих прикрыл веки, и из его груди вырвался страдальческий вздох, словно его заставили присматривать за двухлетним ребёнком.
— Ты действительно думаешь, что все инститоры только и мечтают, что жечь ведьм?
Я скривилась и кивнула: